В XXI веке войны вышли за пределы классического вооружённого конфликта. Вместо открытых боевых действий на передний план выходит новый тип противостояния — гибридная война. Это комплексная стратегия, в которой совмещаются кибератаки, информационные манипуляции, экономическое давление, поддержка внутренних конфликтов и даже юридическое преследование на международной арене. Цель такой войны — не захват территорий, а подрыв суверенитета, дестабилизация государства изнутри и разрушение доверия общества к власти.
Азербайджан, как государство с усиливающейся международной субъектностью, энергетическим потенциалом и геополитическим весом, в последние годы всё чаще становится объектом именно такого скрытого давления. Особенно остро эта угроза проявилась после Второй Карабахской войны и активизации проектов по восстановлению и развитию региональной инфраструктуры.
Какие силы стоят за этими атаками? В чём именно проявляется гибридная война против Азербайджана? Какие меры может и должна предпринимать страна для защиты своей стабильности и интересов? С этими вопросами Minval Politika обратился к политологу Орхану Йолчиеву.
По мнению Йолчиева, гибридное давление на Азербайджан ведётся не первый год, но в последние пять лет оно стало особенно заметным и системным.
«Азербайджан сталкивается с формой противостояния, которая в современных условиях называется гибридной или нелинейной войной. Эти действия мы видим на нескольких уровнях одновременно: от кибератак до информационных кампаний», — поясняет политолог.
Он подчёркивает, что к подобной тактике прибегают государства, конкурирующие друг с другом за влияние в регионе. Главная цель — ослабить политическую устойчивость страны, разрушить доверие между обществом и государством, дестабилизировать внутреннюю ситуацию, подорвать международный авторитет.
Одним из наиболее опасных направлений гибридной войны Йолчиев называет кибератаки на критически важную инфраструктуру. По его словам, Азербайджан уже сталкивался с подобными угрозами, в частности, в феврале текущего года произошла масштабная атака на государственные IT-системы.
«Особую тревогу вызывает уязвимость промышленных управляющих систем. В условиях, когда Азербайджан играет ключевую роль в обеспечении энергетической безопасности как региона, так и Европы, любая атака может иметь серьёзные последствия не только для нас, но и для всего региона», — заявляет он.
Вместе с тем, не менее опасным остаётся информационно-психологическое воздействие. Йолчиев подчёркивает, что фейковые аккаунты, агрессивные телеграм-каналы и целенаправленные кампании в YouTube, всё это стало инструментом подрыва общественного доверия.
«Информационные атаки стали основой гибридной войны. Мы наблюдали, как в российских пабликах звучали призывы к применению карательных мер против граждан Азербайджана, а также разжигалась вражда по национальному признаку», — говорит эксперт.
По словам Йолчиева, есть еще попытки воздействовать на этнические меньшинства. В частности, по словам эксперта, мы видели, как в российских телеграм-пабликах и ютуб-каналах идет разжигание этнической напряженности.
Отдельным элементом гибридной стратегии эксперт называет подрыв мирных инициатив между Азербайджаном и Арменией. После заявлений Ильхама Алиева и Никола Пашиняна о стремлении к миру, усилилась информационная атака на Баку с целью сорвать процесс нормализации.
«Все последние годы велось сильное давление в информационном поле, что якобы Азербайджан пытается захватить Зангезур. Это имело своей целью испортить международный имидж страны и затруднить мирные переговоры», — поясняет Елчиев.
Южный Кавказ сегодня в центре интересов сразу трёх держав: России, Ирана и Турции. Все они, по словам эксперта, имеют собственные цели в регионе. Особенно чувствительными точками стали логистические маршруты, в том числе Средний и Зангезурский коридоры.
«Были попытки представить Азербайджан как страну, пытающуюся обойти Грузию, тем самым якобы ставя под угрозу её транзитную роль. Это абсолютно ложный нарратив, направленный на подрыв азербайджано-грузинских отношений», — уверен политолог.
Также эксперт напоминает о нападении на посольство Азербайджана в Иране в январе 2023 года. Он считает, что за этим актом стояло недовольство иранских кругов прогрессом Азербайджана в вопросе Карабаха и планами по развитию транзитных маршрутов.
Не остались в стороне и международные организации. Йолчиев отмечает попытки использовать механизмы так называемого юридического терроризма: «Азербайджан обвиняли в этнических чистках, в экологическом ущербе, пытались дискредитировать. Эти обвинения не имели под собой оснований, но создавали информационный фон».
Орхан Йолчиев подчёркивает: борьба с гибридной войной требует объединения усилий на всех уровнях, от кибербезопасности до общественного доверия. Среди необходимых мер он выделяет:
· Развитие систем киберзащиты с использованием искусственного интеллекта;
· Создание специальных центров по борьбе с гибридными угрозами;
· Укрепление внутренней стабильности, в том числе борьба с коррупцией и повышение социальной справедливости;
· Активизация сотрудничества со странами Центральной Азии и Турцией — государствами, которые также подвергаются подобному давлению;
· Создание координированной медиастратегии, чтобы противостоять фейкам и внешней дезинформации;
· Продолжение работы профильных парламентских структур. Йолчиев напомнил, что в ноябре 2024 года в парламенте Азербайджана была создана постоянная комиссия по противодействию гибридным угрозам.
«Азербайджан сегодня не просто участник энергетических и логистических проектов. Он важный элемент в системе региональной стабильности. А значит, защита от гибридных угроз — это не только вопрос национальной безопасности, но и условие устойчивого будущего всего Южного Кавказа», — заявляет он.
По мнению политолога, главная цель гибридной войны — подорвать доверие между народом и властью. И именно укрепление этого доверия становится главной стратегией защиты.
«Гибридная война — это не пушки и танки. Это атака на сознание, на восприятие, на веру в государство. Поэтому мы должны работать над укреплением национального единства, социальной справедливости, межэтнического согласия. Только так мы сможем противостоять этим вызовам», — заключает политолог.
