COP29
Означают ли антироссийские заявления Тегерана, что в отношениях между Ираном и Россией образовались новые трещины? Какую позицию Тегеран занял в отношении официальной Москвы после заявлений по Зангезурскому коридору и о необходимости разблокировки коммуникаций? На эти и другие вопросы в интервью Minval.az ответил экс-посол Азербайджана в Иране Джаваншир Ахундов.
— Секретарь Совета безопасности РФ Сергей Шойгу во время своего необъявленного визита в Иран встретился с президентом ИРИ Масудом Пезешкианом и передал ему послание от российского лидера Владимира Путина. Как вы думаете, что это за послание?
— Это второй визит Сергея Шойгу в Тегеран в течение короткого промежутка времени, что и отражает степень геополитического накала в нашем непростом регионе. Мы можем только предполагать, о чем шли переговоры за закрытыми дверьми, но несколько основных тем мы все же можем задекларировать: это, несомненно, внешнеполитический крен Ирана в сторону Запада (речь идет о выступлении президента ИРИ на пресс-конференции в Тегеране с определенным внешнеполитическим настроем).
Несомненно, это вопрос Зангезурского коридора и радикальной позиции Ирана относительно этой важной транспортной артерии. Возможно, в ходе обсуждения был поднят и вопрос ливано-израильского конфликта, а также весь клубок ближневосточного противостояния, где не всегда позиции данных сторон совпадают. Также актуальна для обеих сторон тема вооружений: передача России иранских ракет, поставка российских военных технологий, а также ускорение реализации транспортного проекта Север-Юг. Необходимо отметить и то, что визит Шойгу был сделан в преддверии ежегодной Недели высокого уровня Генассамблеи ООН в Нью-Йорке и планируемого выступления на нем нового президента ИРИ Масуда Пезешкиана.
Что касается отношения к Зангезурскому коридору, то, я думаю, что Иран не смог выработать свою позицию по изменениям геополитической и геоэкономической ситуации в Евразии на современном этапе, в свете чего его политика по вопросу коридора крайне радикальна. Руководство ИРИ понимает, что формирование Организации тюркских государств (ОТГ) является вызовом для страны, и надо вырабатывать четкую позицию по данному вопросу. Следуя обычной человеческой логике, все страны региона должны быть заинтересованы в развитии единой транспортной системы, но политическая реальность противоречит логике событий. Именно региональное развитие вызывает озабоченность у правящей элиты Ирана. Даже в иранских экспертных кругах звучат мнения, что руководство должно выработать более реальную конструктивную позицию по данному вопросу.
— По поводу Зангезурского коридора в последнее время было сделано много заявлений, в том числе и со стороны Ирана, который выступил против этой коммуникации. Можно ли сказать, что визит Шойгу связан и с антироссийскими заявлениями Ирана?
— Да, несомненно. Он приехал, чтобы отрегулировать этот вопрос, потому что для России архиважное значение имеет транспортная логистика через нашу страну, через Южный Кавказ в порты Средиземного моря, и транспортный коридор Север-Юг в порты Персидского залива. Мы сейчас не можем сказать, на чем они договорились и что взамен потребовал Иран.
— Все последние заявления Ирана выглядят категоричными, но такие же заявления он делал и после гибели Исмаила Хании, и в случае со взрывами пейджеров в Ливане. Что это в случае с Зангезурским коридором? Формальная поддержка Еревана и территориальной целостности Армении или действительно какие-то серьезные намерения за этим стоят?
— Я уже сказал, что у Ирана очень немного рычагов воздействия на процесс разблокировки коммуникаций.
— То есть они блефуют?
— Не то, чтобы блефуют, но уровень возможностей, которые у них имеются, низкий. Во-вторых, они еще не выработали свои позиции по данному вопросу. Они должны это сделать рано или поздно. Выработка данного курса находится в процессе, она еще достаточно сырая. К этому можно добавить и заявление Пезешкиана по поводу переноса столицы. Да, об этом говорится давно, о том, что Тегеран перезагружен, о том, что там очень плохие геологические условия, огромное количество водных масс уходит под землю и это представляет сейсмическую угрозу для столицы Ирана. Но главное не в этом, я считаю. Главное, что они хотят оттянуть демографические, экономические, финансовые ресурсы на Юг. Почему было заявлено о переносе столицы ни куда-нибудь, а в Бушер — портовый город на Персидском заливе. Как это будет сделано, я не знаю, но тем не менее декларация была. И это предопределяет их сложную позицию по формированию новых экономико-географических условий внутри Ирана, соразмерную с политикой относительно евразийских процессов.
— А что касается заявления Ирана по поводу Ливана? Иран сказал, что готов встать на защиту Ливана. О чем это Иран? Об усилении «Хезболлы», решительных действиях или это просто угрожающая риторика для поддержания авторитета серьезного актора?
— Я понимаю, о чем вы. Да, вы правы, надо авторитет поддерживать, но я не думаю, чтобы были прямые действия относительно Израиля. Потому что мы говорили в предыдущих интервью о том, что приезжала делегация американцев, возможно, и Шойгу предупреждает об этом. Но военно-политичесское противостояние Израиля и Ливана находится в крайне критическом положении. Самое главное — это то, что происходит сейчас по всему миру, взрывы пейджеров, в том числе и в Ливане. Это, конечно, предопределяет тот накал страстей, который имеет место в регионе. А Иран будет действовать через свои прокси силы.
— Из Израиля в Баку доставлено тело гражданки Турции, активистки Айшенур Эзгин, убитой на Западном берегу реки Иордан…
— Это говорит о позиции нашей страны, о том, что мы вызываем доверие как у Израиля, так и Турции. Обе стороны видят в Азербайджане посредника и доверяют нам. Это очень значимо. Поэтому тело активистки было передано Турции через Азербайджан.
— Можно ли предположить, учитывая тесные отношения между Россией и Ираном, что Россия сможет убедить Тегеран согласиться с открытием Зангезурского коридора.
— Повторюсь, Иран не выработал свои позиции по данному вопросу, и это не связано с позицией к Армении. Это связано с нами. Новая реальность, вызванная формированием ОТГ, вызывает у иранского руководства чувство опасения. Но пока рановато говорить о чем-то конкретном.
Рамелла Ибрагимхалилова
