В Вашингтоне состоялась встреча глав МИД Азербайджана и Армении. До общей встречи с главами МИД обоих государств встретился советник президента США по национальной безопасности Джон Болтон. Что дала встреча министров? Будет ли Вашингтон действовать согласовано с Москвой или попытается перехватить инициативу в переговорном процессе по урегулированию в Нагорном Карабахе? Стоит ли ожидать новой эскалации в зоне конфликта? Как сказываются на переговорах внутриполитические процессы в Армении? На эти и другие вопросы корреспондента российского издания EADaily ответили азербайджанские эксперты: главный редактор портала Minval.az, политический обозреватель Эмиль Мустафаев и директор Кавказского центра политического анализа Ахмед Алили.
Как вы оцениваете встречу глав МИД Азербайджана и Армении в Вашингтоне? Что она дала?
Эмиль Мустафаев: Переговоры между Мамедъяровым и Мнацаканяном в США закончились ничем. Об этом открыто заявили все стороны. А глава азербайджанского МИД, более того, выступил с беспрецедентным для себя заявлением, признав, что вот уже 15 лет обсуждает один и тот же план на переговорах с армянской стороной.
Изначально было ясно, что связывать какие-либо ожидания от этой встречи не стоит — этому предшествовали эскалация в зоне конфликта и провокационные заявления премьера Армении Никола Пашиняна: за сутки до встречи дипломатов он заявил, что «война в Карабахе может начаться в любой момент», а сегодня, уже после встречи, заговорил о том, что «Азербайджан ждет однозначное и безоговорочное поражение».
Все это свидетельствует о том, что армянская сторона демонстративно торпедирует переговоры. С чьей подачи? Возможно, Москвы. Ереванская пресса сообщила на прошлой неделе, что «народный премьер» прогулялся в парке с известным армянским бизнесменом из России Самвелом Карапетяном, который мог привести ему особый месседж из Москвы в канун переговоров дипломатов в Вашингтоне. Конечно, правды мы не узнаем, но, тем не менее, такая версия существует.
Более того, по моей информации, Ереван до последнего не хотел ехать на встречу в Вашингтон. Когда речь зашла о том, чтобы провести раунд переговоров в США, Баку сразу же дал свое согласие, ее первой даже анонсировал глава азербайджанского МИДа, но Ереван тянул до последнего, армянский МИД даже обвинял Баку в том, что «стороны должны выступать с согласованными заявлениями». Нежелание это было связано с напряженными отношениями между администрацией Трампа и властями Армении, после того, как последние, вопреки предупреждению Вашингтона, все же отправили гуманитарную миссию в Сирию и отказались принимать участие в планах США по Ирану.
Ахмед Алили: Это показывает, что Вашингтон держит руку на пульсе. То есть, в последние года Франция и США в рамках МГ ОБСЕ хотят показать, что Россия не является «первой среди равных». У России всегда был такой статус, что у нее есть больше возможностей, чем у всех остальных. Именно этот статус у неё все хотят отнять.
В Вашингтоне состоялся ряд официальных встреч, помимо встречи с Болтоном. Это показывает, что США очень заинтересованы в этом переговорном процессе и разные учреждения показывают свою заинтересованность.
У меня и у ряда экспертов были завышенные ожидания от этой встречи, так как на линии соприкосновения войск было определенное обострение. Это невиданный прецедент с момента прихода к власти в Армении Пашиняна. Поэтому ожидалось, что эти встречи должны затронуть два важных пункта: 1) Это обмен «всех на всех». Потому что, если читать последние рапорты сопредседателей, то они говорили о гуманитарных взаимодействиях. Это и стало бы гуманитарным шагом. 2) Это то, что важно и для Азербайджана и для Армении — это сколько сторон в переговорном процессе. Армения считает, что в 1994 году было подписано соглашения о перемирии между тремя сторонами, в то время как азербайджанская сторона так не считает. А в апреле 2016 года подписали акт о перемирии две стороны.
Чем обусловлена активность США в переговорном процессе? Будет ли Вашингтон действовать согласовано с Москвой или попытается перехватить инициативу в переговорном процессе? Можно ли ожидать «план Болтона» вместо «плана Лаврова»?
Эмиль Мустафаев: Надо отметить, что активность США в переговорном процессе началась после визита советника президента Трампа Джона Болтона в регион. Активность эта, безусловно, связана с ситуацией вокруг Ирана, и всем тем, что делал Баку для обеспечения энергобезопасности Европы, вопреки мелким пакостям Москвы.
Мы помним письма президента Трампа азербайджанскому лидеру, где он писал, что ценит лидерство Алиева в укреплении энергобезопасности Европы, были также аналогичные заявления высокопоставленных представителей Госдепа США. Я допускаю, что возможно, официальные лица Баку обратились к США за помощью в вопросе урегулирования конфликта, и в Вашингтоне положительно отнеслись к этой просьбе.
В регионе уже давно говорят о «плане Болтона», и он более выгоден Азербайджану. Но, вне зависимости от существующих планов, должна быть политическая воля. У Баку она есть, мы неоднократно говорили, что после урегулирования конфликта готовы поделиться своим процветанием. Но политической воли нет у армянских властей. Пашинян уже окончательно доказал, что с ним переговоры невозможны.
Ахмед Алили: Вашингтон, в первую очередь, не хочет отставать от России в этом вопросе. Но Вашингтон также намерен достичь и иных своих целей в регионе Южного Кавказа, особенно в антииранском направлении. Им важно иметь расположение обоих государств в антииранском направлении. После прихода к власти Трампа, регион сильно заинтересовал США, и поэтому они желают установления мира между Азербайджаном и Арменией.
Что касается «плана Болтона» и «плана Лаврова», то впервые о «плане Лаврова» заговорил Ричард Хогланд, тогдашний сопредседатель Минской группы ОБСЕ от США. Это показывает то, что США всегда первые, кто дают импульс переговорам, и они торопятся решить этот вопрос. Между «планом Лаврова» и американским видением уренлирования конфликта нет принципиальной разницы. Главная разница — это время. По «плану Лаврова» вопрос урегулирования занимает больше времени, чем по американскому видению.
Встрече в Вашингтоне предшествовала эскалация напряжённости в зоне конфликта, потери обеих сторон после долгого перерыва. Это было временное обострение или стоит ожидать вновь эскалации и опять регулярной гибели военнослужащих с двух сторон?
Эмиль Мустафаев: Эскалация конфликта возможна в любой момент, благодаря Еревану. Ружье, которое висит на стене, однажды обязательно выстрелит. И все эти учения, в том числе с Турцией, очень серьезны. В Баку понимают, что провокации на линии фронта выгодны армянскому истеблишменту. Кроме того, не стоит забывать о факторе «карабахского клана». В Баку запутались: мы действительно не понимаем, кто кем управляет в Армении: министр обороны этой страны делает провокационное заявление сразу после встречи лидеров Азербайджана и Армении в Вене, армянский премьер говорит, что встреча прошла в позитивном ключе, потом говорит, что свое заявление глава Минобороны согласовывал с ним. Новая эскалация в Карабахе, убит азербайджанский военный: сепаратисты поначалу говорят, что это «дезинформация» Баку, но спустя сутки Давид Тоноян, министр обороны Армении едет в оккупированный Карабах и награждает убийц азербайджанского бойца.
Все это вызывает сомнения в адекватности новых армянских властей и усиливает риск начала войны, которая обернется для Еревана настоящей трагедией. И своим заявлением по итогам встречи в Вашингтоне, Мамедъяров обозначил полное разочарование Баку переговорным процессом.
Ахмед Алили: Логика конфликта такова, что, начиная с августа 2014 года, если нет никаких дипломатических продвижений, автоматически будет обострение на линии соприкосновения войск. В этом плане можно считать, что если не будет результатов в Вашингтоне, то будет говорить оружие. И этого нужно избегать.
Президент Азербайджана недавно поднял зарплаты силовым структурам на 40%. Особенно это значительно коснулось офицерского состава. Другим важным решением является то, что в силовых структурах произошли значительные кадровые изменения. То есть, если всё суммировать, то Азербайджан приготовился к военным действиям. Сейчас народ как никогда поддержит все военные операции.
Как сказываются на переговорном процессе внутриполитические процессы в Армении? Способствуют ли они прогрессу или наоборот, ведут к эскалации конфликта?
Эмиль Мустафаев: Безусловно, хаос в Армении выгоден Баку. Мы уже один раз поспособствовали тому, что режим Сержа Саргсяна был свергнут, изолировав Армению от всех региональных проектов. Это, между прочим, стало результатом торпедирования переговоров по Карабаху Ереваном. Но Пашинян повторяет ошибки своего предшественника. Ереван все больше непредсказуем и предпринимает попытки эскалации конфликта. Но там не понимают, что апреля больше не будет. Будет окончательный разгром.
Ахмед Алили: Сейчас в Армении идут такие процессы, что они напрямую влияют на переговорный процесс. Во-первых, надо, сказать, что у Пашиняна позиции намного слабее, потому что быть «большим католиком, чем папа Римский» невозможно. Теперь, ему всегда приходится доказывать, что он больше карабахец, чем все остальные. Например, Серж Саргсян мог себе позволить выйти и сказать, что: «Когда Агдам был армянской землей?». У Пашиняна таких возможностей нет. Он всегда должен доказывать, что любит Карабах больше карабахских армян, что делает его более агрессивным в переговорном процессе.
В последние месяцы произошел очевидный раскол между ним и карабахскими армянами. Кремль тоже в этот процесс вмешивается. Это все говорит о том, что очень долгое время переговорный процесс будет стоять на месте.
