В редакцию Minval.az обратилась жительница Баку Меликова Судаба, пострадавшая от самого страшного, что может произойти с человеком из-за врачебных ошибок: на сегодняшний день женщина лишена возможности нормально питаться, ее мучают головные боли, постоянная заложенность носа, гастрит, сначала перешедший в язву 12-перстной кишки, а затем – в грыжу. А ведь Судабе ханум нет еще и сорока лет.
С. Меликова решила, что история должна послужить уроком всем людям, которые сегодня прочтут эту статью.
Подумаешь, все рассосется!
В начала 2013 года Судаба ханум обратилась к стоматологу Намазовой Шафе, работающей на тот момент в клинике Saf Dish — с целью поставить керамический мост. Во время лечения врач пробил зубной канал. Мост был установлен, но пациентку стали мучать сильные головные и глазные боли, появился отек лица. Судаба ханум снова обратилась к лечащему врачу с жалобами на боли и дискомфорт в области глаза и гайморовой пазухи. Ш. Намазова сказала, что никакого снимка делать не надо, и уверила, что со временем дискомфорт пройдет.
В течении двух месяцев С. Меликова терпела и боль, и температуру, пока в один из дней у нее не потек из носа гной. С. Меликова сразу же позвонила к врачу, и спросила, что это может быть. Намазова призналась, что когда она пробила С. Меликовой зубной канал, в гайморовою пазуху попала пломба, но опять же уверила, что в этом нет ничего страшного, прописала антибиотики. А зубной мост тем временем был посажен уже на постоянный цемент, но его нужно было снимать. Ш. Намазова посоветовала 2 недели полоскать рот перекисью, чтобы смягчить цемент. Когда С. Меликова в очередной раз пришла к ней на прием, врач сказала, что нужен снимок, так как пломба не рассасывается (синтетические материалы, как правило, не рассасываются, прим.авт.). С. Меликова сделала снимок, показала его врачу отделения челюстно-лицевой хирургии в больнице Семашко, и та прописала срочную операцию, так как инородное тело (пломба) находится уже под глазом. Затем С. Меликова побывала так же у ЛОРа, который назначил процедуру томографии. После процедуры томографии С. Меликовой прописали 2-месячное лечение – перед операцией, потому что на тот момент состояние ее здоровья оставляло желать лучшего, и врачи опасались осложнений. Все это время женщина, которая находилась не в лучшем материальном положении, занимала деньги на обследование, лекарства, на приемы у врачей в частных клиниках. Врач предупредил, что если операция не будет сделана, С. Меликова может ослепнуть. Но цена за операцию была слишком высокой: от 1200 до 1500 манатов. Тогда С. Меликовой посоветовали снова обратиться в больницу Семашко, в отделение челюстно-лицевой хирургии. Так она и сделала: взяла все свои снимки и направилась в Семашко – к известному имплантологу и челюстно-лицевому хирургу Чингизу Рагимову. Он осмотрел все заключения, томографию, и сказал, что гнойный процесс прогрессирует, нужно вскрывать и чистить гайморовою пазуху. Насчет удаления зубов разговора не было. С. Меликова решила для достоверности посетить еще одного врача в той же больнице, который так же подтвердил диагноз Ч. Рагимова. Сумма операции так же была озвучена несколькими врачами: 700 манатов.
«Я буду за тебя молиться»
После этого С. Меликова поехала к Ш. Намазовой и сказала, что в связи с создавшимся положением предстоят огромные траты: на операцию, на лечение, на препараты, на реабилитационный период, а так как все это произошло по вине Ш. Намазовой, то она должна помочь с деньгами. На что Ш. Намазова ответила отказом, заявив, что помочь ничем не может и врачей знакомых, которые сделали бы операцию С. Меликовой, у нее нет, и что она (цитирую) «будет молиться, что бы все закончилось хорошо». Расстроенная, С. Меликова вернулась домой, и на семейном совете было принято решение: если срочная операция необходима, придется затянуть пояс потуже, влезть в долги, но лечиться необходимо. Через общую знакомую удалось найти врача С. Ханкишиева (который на тот момент, как выяснилось позже, числился лаборантом на кафедре челюстно-лицевой хирургии). Знакомая дала ему хорошие рекомендации и сказала, что он сделает необходимую операцию за ту сумму, которая в данный момент уже имеется на руках. С. Меликовой удалось одолжить 500 манатов у подруги, и встреча с врачом состоялась. С. Меликова показала снимки, он подтвердил диагноз Ч. Рагимова.
Куда делась моя кость, чеки и документы?
Договорились, что операция пройдет в частной клинике «Anay» (на Бакиханова, напротив роддома). Так же был обговорен момент, что С. Меликова на ночь останется в этой клинике (стандартная процедура) для подготовки к операции. Если состояние после операции будет нестабильным, С. Меликова будет оставаться в клинике столько, сколько потребуется (все процедуры входили в сумму стоимости операции). Договорились, что операция состоится на следующий день, в 6 часов вечера. С. Меликова приехала в клинику с мужем, а мать, отец и подруга уже ждали ее там. Девушка, сидящая в регистратуре, сказала, что врач ждет. В кабинете, где пациентку ожидал С. Ханкишиев, так же находился анестезиолог. С. Меликовой сделали укол, и она отключилась. Кода женщина очнулась, то первое, что она услышала, был спор ее матери с С. Ханкишиевым. Мать возмущалась, что в процессе операции С. Меликовой удалили кость и зубы. По словам врача, ампутация кости и зубов произошла из-за начавшегося процесса нагноения надкостницы. Корни зубов почернели, прогнили, зубы шатались, и их необходимо было удалить. Тем не менее, ни в заключении рентгенолога, ни в других медицинских заключениях не было показания для удаления кости и зубов, и про нагноение надкостницы речи не было вообще. В том числе и С. Ханкишиев этого так же не сказал, когда смотрел заключения и выявлял диагноз. Но врач сказал, что снимок был нечетким, и в результате получился форс-мажор, что довольно часто в медицинской практике случается. Родственники С. Меликовой стали требовать, чтобы он показал им удаленную кость и зубы – для того, чтобы они могли привезти в клинику «Anay» лечащего врача Ш. Намазову и показать ей, до какого плачевного состояния довела С. Меликову врачебная ошибка. Договорились, что кость и зубы передадут семье С. Меликовой на следующий день. На вопрос, где касса, и куда платить за операцию, С. Ханкишиев ответил, что время позднее, кассира нет и сумму надо отдать ему в руки. С. Меликова напомнила, что был договор о том, что ночь она проведет в клинике, так как ее мать ухаживает за больным отцом, подруга, присутствовавшая на операции – в положении, а муж рано уходит на работу. Но С. Ханкишиев ответил, что С. Меликова не в таком плачевном состоянии, чтобы оставаться в клинике. Лучше ей пойти домой и лечь спать. А утром прийти на процедуры. С. Меликова так и поступила. Утром она пришла с подругой в клинику на процедуры и так же напомнила, что С. Ханкишиев должен был передать ей документы о проведенной операции, чек, а также удаленную кость и зубы. На что врач ответил, что из-за занятости он не успел подготовить документы, и вообще беспокоиться нечего, потому что С. Меликова будет еще как минимум 10 дней ходить на процедуры в клинику, а что касается Ш. Намазовой, то ее лучше пригласить в клинику – для объяснений. Тем не менее, в течении всех этих 10-ти дней ни документов, ни чека С. Меликова не получила. По ее словам, грубый и нахрапистый хирург только при одном напоминании о чеке превращался в добродушного и мягкого человека, и просил подождать еще немного.
Хождение по мукам
Стоит отметить, что все эти 10 дней С. Меликова пыталась связаться с Ш. Намазовой по Фейсбуку, но та игнорировала ее сообщения. На десятый день С. Меликовой сняли швы, и С. Ханкишиев предупредил, что уезжает на конференцию. В тот же день С. Меликова позвонила Ш. Намазовой и рассказала про операцию, в результате которой была удалена кость и зубы, и про 500 манатов, которые были потрачены на операцию, и про 250 манатов, которые были потрачены на медицинские заключения и лекарства. Ответ Ш. Намазовой просто потряс: «Ну я же не специально! У меня нет денег, у меня в банках кредиты». При личной встрече повторился тот же самый разговор, и Ш. Намазова согласилась дать какую-то часть денег, покрывающую расходы С. Меликовой.
А, тем временем, ситуация уже напоминала снежный ком: женщине предстояла еще одна операция. С. Меликовой должны были снять фрагмент кости с тазобедренного сустава, вживить ее в челюсть, а потом уже ставить импланты, потому что «лягушку» поставить на травмированную челюсть невозможно. Через пару дней Ш. Намазова возвращает С. Меликовой деньги за некачественный мост (350 манатов) и 500 манатов, которые были потрачены женщиной на операцию. Остальную сумму на лечение Ш. Намазова давать отказалась. С. Меликова приняла решение обратиться в прокуратуру, о чем и сказала С. Ханкишиеву, который на тот момент согласился дать женщине документы и чек, но при этом оговорился, что все это будет не из клиники Anay, а из другой. Причина – операция прошла без ведома главврача, и если он узнает, то с ним придется делиться деньгами. И добавил, что согласен быть свидетелем в деле о врачебной ошибке Ш. Намазовой. Заявление С. Меликовой было уже написано и разослано в Министерство здравоохранения, Прокуратуру (Республиканскую, городскую и районную), а также в полицейские управления. Отреагировали довольно быстро: вызвали в Ясамальскую прокуратуру, где помощник прокурора Нигяр Талыблы взяла письменные показания. С. Меликова рассказала все: и о неправильном лечении, и о прошедшей операции в клинике Anay, и о документах и кости с зубами, которые она так и не получила. Результаты визита в Ясамальскую прокуратуру не заставили себя долго ждать: вызвали Ш. Намазову, и она стала отрицать свою вину. Показания С. Ханкишиева так же не отличались правдивостью: он отметил, что видел С. Меликову только один раз в жизни, а именно 12.07.2013 года в клинке Anay, куда она пришла на консультацию. Стоит отметить, что именно в этот день С. Ханкишиев в этот день действительно видел и обследовал С. Меликову, но только в больнице Симашко, а вовсе не в клинике Anay (чем свидетельствуют даты и штамп на медицинских заключениях, сделанных в тот день). От факта проведенной операции С. Ханкишиев наотрез отказался, руководствуясь принципом «нет документов, нет человека». После его последнего отказа от содеянного – уже в Сабунчинской прокуратуре, С. Меликова решила бороться не на жизнь, а на смерть.
Я пойду до конца, это уже принцип
Женщина потребовала проведения экспертизы, снова послала запросы в Минздрав. И подала в суд, где — помимо свидетелей — предоставила судьям так же запись телефонных разговоров, в ходе которых С. Ханкишиев упрашивал ее подождать с документами, а также задавал вопрос, кому именно она рассказывала о сумме, выплаченной за операцию. Конечно же, судьи не дали юридического хода этим разговорам, но к сведению приняли. Кроме этого, по ее жалобе в клинику Anay явилась комиссия из санэпидемстанции, которая зафиксировала антисанитарию. Так же туда пришла налоговая инспекция. Клинику оштрафовали на 1400 манатов за незаконный оборот денег, плюс штраф за сотрудников, которые работали без трудового договора. В результате проверок так же была оштрафована на сумму 4500 манатов Ш. Намазова, которая вынуждена была закрыть свою клинику – тем более, что лицензии у нее вообще не было. После принятых С. Меликовой мер в ее адрес, а также в адрес ее близких начались звонки с угрозами. А однажды женщине ясно дали понять, что если она не прекратит судебные преследования, ее просто убьют.
Но С. Меликова поклялась, что пока она жива, будет вставлять законным путем палки в колеса тем, кто искалечил ей жизнь.
Неимоверными усилиями, после прохождения множества экспертиз, женщине удалось доказать свою правоту – и насчет операции, и насчет клиники, в которой она проводилась. В результате чего суд постановил выплатить пострадавшей компенсацию в размере 8000 манатов. Согласно решению суда, половину суммы должна была оплачивать клиника, половину – С. Ханкишиев, которому вынесли обвинение в содеянном. Но руководство клиники не было согласно с вынесенным решением, и подало апелляционную жалобу.
На днях С. Меликова выиграла дело в Апелляционном суде, и теперь клинике Anay придется заплатить полную сумму штрафа в размере 8000 манатов.
Ш. Намазовой не присудили выплаты С. Меликовой компенсации за моральный ущерб: судья мотивировал это тем, что согласно показаниям экспертизы, такое могло произойти у любого стоматолога, кроме того, Ш. Намазова выплатила деньги за операцию и возместила ущерб за некачественный протез.
Уголовное дело С. Меликовой на С. Ханкишиева пока что открыть не удалось, но она пообещала, что будет идти до конца и добьется своего. Тем более, что после выигранной апелляции к ней на телефон поступил звонок от С. Ханкишиева — с угрозами физической расправы.
— Это начало конца, — говорит С. Меликова. – Совершенное свинство угрожать женщине, да еще в тот момент, когда ты неправ. И теперь я намерена принимать самые серьезные меры. Тем более, что в течении этого времени я познакомилась с некоторыми людьми, которые так же пострадали от рук этого врача. А, тем не менее, он по-прежнему работает в очень престижной коммерческой клинике, его реклама транслируется по ТВ. Вы представляете, сколько людей может пострадать от его некомпетентных действий? Мне ничего не стоит опубликовать сообщения этих людей в СМИ, и окончательно испортить его репутацию. Нужно, чтобы как можно больше народу узнало мою историю, ведь от врачебных ошибок не застрахован никто. Так же я хочу поблагодарить Министерство Здравоохранения – за содействие и принятые вовремя компетентные меры, которые очень помогли мне доказать мою правоту, а также за то, что предложили совершенно бесплатно сделать необходимую для меня операцию.
Сотрудники сайта Minval.az пытались связаться с доктором С. Ханкишиевый, чтобы задать ему пару вопросов по данной теме, но на звонки отвечала его секретарша, утверждающая, что доктор занят и не может говорить. Тем не менее, мы, как и всегда, предоставляем право полемики обеим сторонам.
Яна Мадатова
