COP29
Прошло чуть меньше года со времени апрельских боев за Карабах, в ходе которых впервые с введения режима прекращения огня в 1994 году был изменен статус-кво и часть оккупированных территорий Азербайджана оказались освобожденными, однако на линии соприкосновения армянских и азербайджанских войск вновь нарастает напряженность, столкновения учащаются и становятся все более кровопролитными. В преддверии годовщины событий апреля 2016 года «Вестник Кавказа» побеседовал с политическим консультантом, кандидатом исторических наук Олегом Кузнецовым об уроках апрельских и февральских столкновений и перспективах нагорно-карабахского урегулирования. Минвал приводит интервью без сокращений.
— По вашей оценке, насколько продвинулось мирное урегулирование нагорно-карабахского конфликта за прошедшие с апрельских боев за Карабах 11 месяцев?
— Летом прошлого года еще была реальная перспектива урегулирования нагорно-карабахского конфликта, так как международные посредники предприняли огромные усилия для того, чтобы сблизить стороны и привести их к хоть какому-то общему знаменателю, но после осени мы начали наблюдать дрейф Армении в сторону от переговоров. Кульминацией этого дрейфа стало проведение в феврале на оккупированных территориях так называемого «референдума», когда самопровозглашенная «Нагорно-карабахская республика» была переименована в «Арцах». Это стало точкой невозврата, так как никакие переговоры с террористическим квазигосударством «Арцах» официальный Баку вести не будет, эта позиция неоднократно озвучивалась и президентом Гейдаром Алиевым, и ныне действующим президентом Ильхамом Алиевым. Далее только война, шанс мирного разрешения нагорно-карабахского конфликта окончательно упущен по вине официального Еревана.
— Насколько в связи с этим опасно затягивание и откладывание переговоров, нет ли сейчас угрозы возобновления активных боевых действий с дальнейшим изменением статус-кво?
— Мы видим, что в Нагорном Карабахе регулярные перестрелки с использованием стрелкового оружия переросли в артиллерийские дуэли с применением орудий калибра 122 мм и минометов. Следующим шагом станет контрбатарейная борьба, использование тяжелых наступательных вооружений и, возможно, фронтовой авиации. Сейчас ситуация начинает развиваться по сценарию, предшествовавшему развитию апреля прошлого года, когда с января были мелкие перестрелки на линии разграничения огня, потом шли провокации на линии государственной границы, и все закончилось пятидневным широкомасштабным боевым столкновением с гибелью большого количества военнослужащих с обоих сторон.
— Что может стимулировать переход от дипломатических встреч к выполнению конкретных шагов, таких как освобождение оккупированных районов вокруг Карабаха и возвращение беженцев?
— Я думаю, что внешних стимулов в этом процессе уже не нужно, поскольку дипломаты весь арсенал предложений высказали. Я не вижу возможности того, чтобы официальный Баку вел переговоры с официальным Ереваном о статусе «Арцаха». Тем более, президент Серж Саргсян озвучил недавно новую логическую триаду: «Армения, диаспора и «Арцах» едины», тем самым показав, что Армения от «Арцаха» отказываться не будет. Соответственно, «Нагорно-карабахская республика» как объект переговоров больше не существует, а «Арцах» никто не признает, даже сама Армения, то есть это недоговороспособный объект переговоров. Поэтому переговоры сейчас в тупике, и остается лишь перспектива военного решения конфликта.
— Азербайджан не раз заявлял, что готов полностью восстановить разрушенные оккупированные районы за свой счет при их освобождении, и тому пример – нынешнее восстановление села Джоджуг Марджанлы. На ваш взгляд, является ли этот пример стимулом для Минской группы и для населения оккупированных территорий, убеждающим их в конструктивном подходе Баку к нагорно-карабахскому урегулированию?
— Мне известны, минимум, две серьезные научные монографии под редакцией Эльдара Исмаилова, бывшего президента Банка стратегического развития Кавказа, посвященные реинтеграции оккупированных территорий в хозяйственную жизнь Азербайджана в случае восстановления азербайджанского суверенитета над ними. В них содержатся детальные планы инвестиций и развития инфраструктуры, причем не только хозяйственной, но и культурной, вплоть до создания центров мугама. Первоначально, в ценах 2012-2013 годов Азербайджан планировал инвестировать в восстановление территорий порядка $6 млрд. Из-за недавних событий эти расходы возрастут в 2-2,5 раза, однако само по себе возвращение под юрисдикцию 20% земель станет серьезным драйвером экономического развития республики, и через 15-20 лет затраты на интеграцию территорий окупятся и начнут приносить прибыль.
Это нормальная макроэкономическая модель развития государства по образцу Канады, инвестировавшей деньги в развитие и создание новых центров промышленного роста. По такому же пути пытается развиваться Россия с проектами кластеров опережающего развития на Северном Кавказе, на Дальнем Востоке и в других регионах, с расчетом, что они вытянут за собой всю экономику страны. То есть модель, предложенная Азербайджаном по реинтеграции оккупированных территорий апробирована на международном уровне и имеет позитивный результат.
— В итоге, насколько остро сегодня, с учетом последних масштабных столкновений в феврале, стоит проблема мирного урегулирования нагорно-карабахского конфликта: или переход к выполнению конкретных шагов по той или иной схеме, или возобновление активной фазы войны?
— Я уверен, что мирное урегулирование нагорно-карабахского конфликта возможно только в форме капитуляции «Арцаха» и вывода оттуда в одностороннем порядке всех армянских вооруженных формирований. Другого условия мирного урегулирования конфликта уже нет. При этом в вероятность такой перспективы я не верю, так как Армения является страной, в которой столкнулись интересы двух мировых центров силы – России и США. США имеет огромное влияние на данный регион, так как для них это геостратегический фактором сдерживания усиления России во всем регионе Передней Азии и Ближнего Востока, в частности, ее сближения с Турцией. Армения, следуя в фарватере американской политики (достаточно вспомнить, что «референдум» на оккупированных территориях, провозгласивший «Арцах», был проведен на средства агентства США по международному развитию по программе развития народной демократии в регионе Южного Кавказа). Поэтому мирное урегулирование конфликта невозможно сегодня в принципе.
