Бизнесмен Евгений Пригожин, которого связывают с частной военной компанией «Вагнер», ответил журналисту, депутату от КПРФ Максиму Шевченко. Тот заявил в Facebook, что официальная версия убийства российской съемочной группы в ЦАР — грабеж — не является достоверной и считает произошедшее «жестоким и спланированным убийством» в интересах Пригожина. Позицию предпринимателя приводит РИА ФАН, пишет Лента.ру.
Пригожин заявил, что пост Шевченко «не читал и читать не будет», однако прокомментировал некоторые характеристики Шевченко в свой адрес. «Хочу отметить, что выражение «ссученный барыга» больше подходит Шевченко, поскольку на слова журналиста его высказывания не похожи», — считает Пригожин.
В ответ на упрек Шевченко в том, что бизнесмен «ушел от встречи», когда он хотел обсудить с ним смерть журналистов, Пригожин объяснил, что «не обязан встречаться с каждым, кто будет об этом просить».
«Что касается языка, которым старается объясняться Шевченко, то вряд ли он сумеет научиться блатному жаргону у своего хозяина — уголовника Ходорковского, потому что если Ходорковский попытается говорить на этом жаргоне, то будет выглядеть как петух распальцованный», — сказал Пригожин.
Он посоветовал Шевченко съездить в ЦАР, если тот хочет найти виновных. «Странно, что он не поехал в составе группы журналистов-расследователей в августе прошлого года. Видимо, смелый только на словах», — заключил бизнесмен.
В записи на Facebook Шевченко прокомментировал расследованиецентра «Досье», в котором высказывалась версия о том, что убийство друга Шевченко Орхана Джемаля, Александра Расторгуева и Кирилла Радченко в ЦАР было спланированным. Депутат считает, что Джемаля с коллегами «заманили» в республику, чтобы устранить якобы из-за того, что у него есть досье на ЧВК.
Депутат отметил, что в августе-сентябре безрезультатно пытался встретиться Пригожиным, чтобы поговорить о произошедшем в ЦАР. «Через цепочку знакомых мне было передано, что если я буду поддерживать «французскую версию», то он «даст мне интервью». Я хотел спросить его в лицо об убийстве моего друга (если это его люди, то зачем, если не его — то как он поможет найти убийц?)» — утверждал Шевченко.
