Владимир Познер, журналист, телеведущий: Я хочу коротко сказать о том, что меня действительно беспокоит. Я пытаюсь понять, что хотят власти по отношению к своему народу, хотят ли, чтобы народ мыслил, сомневался, думал. Я говорю сейчас без иронии. Вообще задумывается ли власть над этим или не хочет этого? Потому что было время, когда можно было четко сказать: «Не хочет». Скажем, в гитлеровской Германии было понятно, что не хочет или хочет, чтобы думали совершенно определенно. То же самое можно было сказать о советском периоде.
Я работаю на телевидении, и я внимательно смотрю программы, имеющие отношение к общество-политической тематике, на «Первом канале», на Втором, на НТВ. Я также смотрю некоторые иностранные каналы. Тут кто-то сказал: «Я смотрю западное телевидение». Я хочу спросить: где? Потому что я действительно смотрю. CNN вы смотрите, если только International, это не то, что смотрят в Америке. Если вы смотрите «Bloomberg», то это несколько другая тема, я не знал, что вы так прекрасно владеете языком. Я вас поздравляю с этим. Французского телевидения вы не видите, немецкого не видите. NBC, CBS – основные каналы американские – вы не видите, поэтому я бы сказал, что надо быть осторожным в таких суждениях.
Я сейчас смотрю, имею эту возможность. Я не могу сказать, что сколько-нибудь рад за американцев, им показывают то, что хотят им показать, но все-таки там есть некоторые традиции. Все-таки свобода печати – это коридор. Он может быть широким, узким, но всегда есть стены. И тот, кто пытается пробить эти стены в любой стране, попадает в сложное положение. Но сегодня у нас коридор на трех каналах, которых я сказал, чрезвычайно узок и определенен. Почему нельзя критиковать президента на федеральных каналах? Потому что они федеральные, то есть они как бы ему принадлежат, но не напрямую. Понимаете, о чем я говорю? То, что мы видим по поводу Украины, это чрезвычайно односторонняя вещь. Это правда, то мы видим, но это только часть правды. Иногда там бывает и не совсем, но в принципе. И у меня складывается впечатление, что есть желание, стремление добиться того, чтобы было единомыслие, чтобы все думали одинаково. А тот, кто возражает, тот иностранный агент, как, например, я.
— Фашист.
Владимир Познер, журналист, телеведущий: Ну, и фашист. Только если кто-то мне скажет прямо, я за вас опасаюсь. Я этот вопрос хотел бы ставить Владимиру Владимировичу Путину: «Какая ваша цель? Объясните мне, пожалуйста, что вы хотите?», потому что то, что происходит, превращает народ, поймите мои слова правильно, в быдло в том смысле, что это не думающие, все принимающие, на все аплодирующие, националистская такая направленность. Это плохо для России, в данном случае мне все равно — Украина или еще что-то. Это плохо для страны.
И если этот Совет, в котором когда-то я был, а потом я ушел, потому что считал, что он не выполняет, не добивается ничего, а когда он был вновь создан, я попросился в Совет. По-моему, Михаил Александрович был этому рад, но потом он мне позвонил, долго не звонил и дал понять, что меня в Совете не будет. Мне было очень интересно, кто возразил, мне и сейчас интересно, но я не хочу его подставлять, но кто-то явно этого не хотел. А сейчас я благодарен этому человеку. То, что я сегодня увидел, на меня произвело тяжелое впечатление. Но это сбоку. В общем, я бы считал, что если Совет, то должен дать совет президенту, чтобы серьезно подумать над этим, что происходит с основными СМИ, а это телевидение – все-таки это главное, что масса смотрит и чему доверяет.
«ДОЖДЬ»
