США желают вклиниться в процессы, происходящие на Южном Кавказе, в частности, в армяно-азербайджанский трек отношений. А так как на протяжении уже двух лет на данном треке сформировались два формата с участием России и ЕС, важно обнулить достижения этих двух форматов, спутать все карты, дабы создать новый формат с новой повесткой, в которой можно будет озвучить темы, приоритетные для армянской стороны. Об этом в блиц-интервью Minval.az сказал политолог Фархад Мамедов, комментируя ситуацию на азербайджано-армянской границе, а так же риторику армянских властей, которые не сделали никаких выводов с момента последнего обострения на границе.
– Приоритетные для Армении темы – это те, которые она так и не смогла провести в брюссельский и московский форматы, а именно статус и Минская группа ОБСЕ, а также откат назад как минимум в риторике армянского руководства.
– Допускаете ли вы новые обострения на азербайджано-армянской границе?
– Допускаю, потому что нет мирного договора, нет взаимных обязательств по признанию территориальной целостности. На территории Карабаха все еще находятся вооруженные силы Армении, и вот в этих условиях, конечно, провокации с армянской стороны и эскалация вполне возможны, и даже ожидаемы.
– Байден в письме Пашиняну вчера говорил о «народе» Карабаха. Почему Вашингтон портит отношения с Баку, с учетом того, что мы помогаем и Украине, и Европе в вопросе энергоресурсов?
– В США понимают, что восстановить свои позиции в регионе Южного Кавказа через Грузию или Азербайджан невозможно, и потому стараются выбить Россию из региона, поддержав правительство Армении. Именно поэтому за последние 2-3 недели армянское правительство так осмелело в отношении России, ОДКБ, и провокация на границе была рассчитана на отсутствие реакции у России и снижение уровня доверия общественного мнения к России в Армении. И мы видим, что официальные лица в Армении способствуют этому. То есть, это ни что иное, как геополитическая игра в период, когда Россия сильно отвлеклась на Украину, испытывает ограниченность в ресурсах – военных, финансовых и так далее. А потому администрация США решила выбрать именно такую тактику в данном регионе. С другой стороны, заявление Байдена демонстрирует то, что Запад раскололся на Европейский союз и США в вопросе урегулирования армяно-азербайджанского конфликта, потому что в заявлении Шарля Мишеля отсутствует термины «народ Карабаха» и «народ», но есть «армянское население Карабаха». Но это совершенно разные термины в международной правовой плоскости. Выходит так, что американцы недовольны европейским посредничеством, нацеленным на достижение конкретных результатов. И хотя позиция США сегодня проармянская, но форматов, где присутствуют США, нет. Я не думаю, что страну с такой позицией Азербайджан подпустит к посреднической миссии.
– То, что России сейчас не до Армении в свете войны в Украине – это факт. Но, похоже, что Россия терпит поражение на украинском фронте, и потому Путин подписал указ о «частичной» мобилизации. Каковы ваши прогнозы по данной ситуации?
– По заявлениям и действиям России за последние три дня можно сделать один вывод: Россия стремится завершить войну в Украине, и это видно на примере объявления референдумов о присоединении к России территорий Украины. Все ожидали, что будет создана «вторая» пророссийская Украина, которая будет исполнять функции буфера между проНАТОвской Украиной и Россией. Но этого не случилось. Причина – неудачи на фронте, ограниченность военно-промышленного комплекса России.
Россия проводит референдум, чтобы официально ввести эти территории под свой «ядерный зонтик», актуализировать шантаж в виде использования ядерного оружия для сдерживания, потому что доктринально использование ядерного оружия возможно только в целях сдерживания, если есть территориальная угроза. Соответственно сделан еще жест доброй воли – обмен военнопленными, особенно самыми одиозными группами – «азовцами», иностранными наемниками. Кроме того, России уже говорили о том, что надо заканчивать войну – и лидер Индии, и лидер Китая. Но оценивая нынешние шаги властей РФ и мобилизацию, в том числе вопрос усиления переговорных позиций России по завершению войны и формированию нового статус-кво, можно сделать определенные выводы. Смирится с этим Украина или нет? Ответ на этот вопрос дает само украинское руководство активными боевыми действиями на тех территориях, которые Россия стремится присоединить к себе.
– Путин неоднократно заявлял о том, что он пустит в ход ядерное оружие. Впервые это заявление было сделано в самом начале т.н. «спецоперации», когда неожиданно прервалась трансляция передач по российским каналам, и начался показ экстренного обращения президента РФ к гражданам. Второе предупреждение было сделано на днях. Как вы считаете, решится ли Путин нажать на «красную кнопку»?
– Первым шантажом Путин нейтрализовал прямое участие стран НАТО в этой войне, нынешним шантажом они пытаются склонить Украину к прекращению боевых действий после проведенных «липовых референдумов». Украина будет продолжать, если они уже бьют по Крыму, Белгородской области и по другим территориям, непосредственно относящимся к России. Основные партнеры Украины, без помощи которых она не может вести наступательные действия – США и ЕС. Подействует на них этот шантаж или нет, мы увидим в ближайшие 2-3 недели.
– Сегодня активизировалась еще одна горячая точка – Иран, который вот уже неделю сотрясают массовые протесты. Как вы их прокомментируете, и насколько они могут повлиять на возможность кардинальных перемен в этой стране?
– Протесты в Иране носят хаотичный характер, и это неудивительно, так как в этой стране нет ни одной политической организации, которая смогла бы возглавить протесты. То же самое мы наблюдали в 2018 году в Армении, но маргинальный политик Пашинян смог оседлать протестный электорат, который, увидев политическую волю, объединился в масштабные митинги. На данный момент в Иране мы не видим ни одной политической силы, которая встала бы во главе этого протестного движения.
Кроме того, это не впервые происходит в Иране. В этой стране есть протестный электорат, не желающий мириться с устоявшимися правилами, канонами и иранским режимом, и данный электорат становится все масштабнее. Ранее мы наблюдали несколько таких протестов, и видели как через определенное врем протесты задыхались по причине применения против них жесткой реакции, так как силовые структуры проявляли лояльность к режиму. Сегодня мы не видим тех компонентов, которые могли бы способствовать расширению и углублению протестного движения в Иране.
Яна Мадатова
