COP29
Мировое экспертное сообщество еще долго, без сомнения, будет комментировать итоги парламентских выборов в Великобритании. Борис Джонсон, действующий премьер-министр страны и глава консервативной партии имеет все основания праздновать победу. Тори, то есть консерваторам, достались 364 из 650 мест в Палате общин. Это, отмечают эксперты, крупнейшая победа Консервативной партии с 1987 года, когда с огромным преимуществом победила Маргарет Тэтчер. В стане основных противников консерваторов — Лейбористской партии (они же виги) — назревает «бунт на корабле» против пока еще действующего лидера Джереми Корбина. Он уже пережил одно поражение, чудом удержался в кресле, но теперь, похоже, вынужден будет уйти. Это, так сказать, итоги внутрибританские. А в центре внимания находится, скажем так, международное «измерение» парламентских выборов — здесь с огромным преимуществом победили сторонники «Брексита», то есть выхода Великобритании из Евросоюза. С «единой европейской семьей» Лондон распрощается уже 31 января 2020 года. И вот это обстоятельство, скажем так, резко меняет масштаб события. Потому как проиграли на выборах не лейбористы Корбина. Проиграл, причем с разгромным счетом, Евросоюз. И не сказать чтобы это было так уж неожиданно.
Как сегодня грустно шутят многие, между проектом и его воплощением всегда есть нешуточный «люфт». Евросоюз замышлялся как торжество идеи «единой Европы», но на деле получилась чудовищно «забюрокраченная» организация, с огромным количеством чиновников, ради которых в Брюсселе строятся все новые и новые стеклобетонные офисные комплексы и безжалостно уничтожается не только очарование старинных улочек бельгийской столицы. Как и любое чиновничество, евробюрократия стремится все регламентировать, устанавливать квоты, закрывать и запрещать. А еще принимать решения в пользу одних за счет интересов других. Классическим примером здесь можно считать Грецию, ту самую, которая в 2008 году оказалась в тисках жесточайшего кризиса. Рассуждая о безбожно раздутой «социалке», многие эксперты «забывали» — в кавычках или без — упомянуть о другом. Европейские директивы по сути уничтожили в Греции судостроение — недавнюю законную гордость этой страны. В результате политики «квот» Афины из экспортера многих видов сельскохозяйственной продукции превратились в их импортера. В результате евроквот вдвое упал сбор хлопка, вырубались виноградники, даже оливковое масло стали завозить из соседней Италии. В Польше «под нож» пошли угольные шахты — притом что уголь для Польши еще недавно значил то же, что и сахар для Кубы. Свой «счет» к евробюрократии у стран Балтии. Строго говоря, Великобритания не была самой «пострадавшей» от евробюрократии, но оказалась, безусловно, самой строптивой. И теперь уже не получится не озвучить и такой вопрос: а не будут ли события дальше развиваться по принципу домино? И кто следующим запросится на выход из Евросоюза? На фоне «Брексита» уже другое прочтение получает пример и «нефтяной» Норвегии, и Исландии, которые так и не вступили в Евросоюз.
А такой поворот событий заставляет еще раз вспомнить выступление президента Азербайджана Ильхама Алиева перед студентами и преподавателями БГУ.
«Я однажды спросил, когда Европа еще была охвачена экономическим кризисом, сказал: куда мы должны интегрироваться, в кризис? Куда нам интегрироваться, в общество тех, кто говорит «Стоп Ислам»? — отметил глава государства. — Не хочу идти глубже. Мы ни в коем случае не будем интегрироваться туда». Теперь, после парламентских выборов в Великобритании, можно озвучить и новый вопрос: куда нам интегрироваться — туда, откуда бегут британцы и не сегодня, так завтра за ними устремятся другие?
И самое главное, по-прежнему нет полной ясности, зачем вообще Азербайджану форсировать эту самую «евроинтеграцию». Где аргументы «за», как бы это повежливее, звучат слишком уж наивно. И слишком многое оставляют «за скобками».
Об этом сегодня не очень удобно вспоминать, но до сентября 2013 года Евросоюз в рамках «Восточного партнерства» вел с Арменией переговоры и готовил с Иреваном соглашение об ассоциации.
Честно говоря, сам факт тех переговоров — уже серьезный повод задуматься о качестве политической аналитики и прогнозирования в Брюсселе. Еврочиновники не замечали, что Армения уже тогда находилась в столь сильной экономической и военно-силовой зависимости от России, чтобы позволять себе «европрогулки». Дальнейшие события тоже известны. В сентябре 2013 года, как раз накануне намеченного на ноябрь саммита ЕС в Вильнюсе, где предполагалось подписание документа, президента Армении Сержа Саргсяна вызывают в Москву, после чего он изобразил «финт ушами» и объявил, что в Европу его страна больше не идет, а как раз наоборот, вступает в Евразийский союз. В отличие от Украины, никакого «майдана» в Иреване не случилось. А еврочиновники слегка опешили, но затем…принялись как ни в чем не бывало готовить с Арменией новое соглашение — уже с учетом ее членства в ЕАЭС. Не оставив сомнений, что на мировой арене «пинать» Евросоюз может позволить себе даже такая страна, как Армения.
Но куда важнее другое. В Брюсселе ставили весьма жесткие условия в рамках евроинтеграции перед Украиной, где тогда пост президента занимал Янукович, и требовали освободить из заключения Юлию Тимошенко, активно «давили» на Беларусь, но вот перед Арменией никаких условий не ставили. От нее не требовали не только, к примеру, расследования расстрела демонстрантов 1 марта 2008 года. Самое позорное для Евросоюза, что его представители не считали препятствием для евроинтеграции Армении тот факт, что она оккупирует 20% международно признанной территории Азербайджана. Никаких предусловий в виде вывода войск и реального урегулирования конфликта Евросоюз перед Арменией не ставил. И да, это был тот самый Евросоюз, который рукоплескал грузинской демократии и реформам после «революции роз», но после российской агрессии в августе 2008 года не нашел в себе решимости даже ответить на вопрос, кто начал стрелять первым.
Понятно и другое. «Хотим, чтобы у нас было как в Европе» — привлекательный лозунг, но «в поле» он имеет примерно столько же общего с евроинтеграцией, как и фраза героини Одри Хепберн в «Римских каникулах», что она верит в европейскую конфедерацию «как в добрые отношения между людьми» — с экономическим кризисом в Греции. Выйдя из Евросоюза, Великобритания не распрощается ни с рыночной экономикой, ни тем более с парламентской демократией (эта страна не без оснований считается родиной парламентаризма). Норвегия и Исландия, не вступив в ЕС, тоже выстроили у себя весьма успешную демократическую модель. Простите за напоминание прописных истин, политические реформы по «европейскому» образцу, выстраивание у себя «евпропейской» демократии и тем более экономическое, политическое и гуманитарное сотрудничество со странами Евросоюза — все это прекрасно можно осуществлять, не делясь своим суверенитетом и не позволяя еврочиновникам устанавливать квоты, сколько сеять хлопка, сколько выращивать огурцов и сколько посевных площадей отдать под зеленый горошек. А вот евроинтеграция уже предполагает, что страна должна поделиться суверенитетом с той самой евробюрократией. Причем не только и не столько в вопросе прав человека, сколько в экономике. Неудивительно, что Азербайджан с самого начала поставил вопрос о подготовке с Евросоюзом соглашения о стратегическом партнерстве. И не стал его «подмахивать не глядя» в расчете на евроаплодисменты и еврокредиты.
А голосование по «Брекситу» просто еще раз подтвердило, что в Баку с самого начала не переоценивали «евромечту» и правильно расставили приоритеты.
Нурани, политический обозреватель
