COP29
Собеседник Минвала – доктор юридических наук, профессор Ильхам Рагимов.
— Спасибо Вам, профессор, что согласились ответить на некоторые волнующие сегодня вопросы. В первую очередь хотелось бы спросить Вас о российско-турецких отношениях, которые с каждым днем ухудшаются.
— К сожалению, Вы правы. Отношения не только ухудшаются, а они на пределе. Искренне говорю Вам, что это меня очень расстроило. И не потому, что я был одним из тех, кто очень долгие годы старался наладить добрые и теплые отношения между этими странами, которых никогда в прошлые столетия не было. Но и потому, что эти отношения сложились благодаря самим народам Турции и России без всяких политических причин. Это было естественное требование времени. И именно благодаря Владимиру Путину и Реджепу Тайипу Эрдогану это стремление к сближению за короткое время достигло совершенства. Обратите внимание на следующий факт: не было ни единого мероприятия международного статуса, где бы эти лидеры не встретились для обсуждения различных вопросов. Поэтому более чем холодное отношение, которое имеет место сегодня между этими странами, не может не волновать как граждан Турции, так и России. Хочу отметить, что по официальным данным на сегодняшний день между гражданами России и Турции заключено более 200000 браков. Россия занимала после Германии 2-ое место по количеству туристов в этой стране, а Турция после Германии — самый крупный покупатель российского газа. Строительные компании Турции занимают ведущее место в России по государственным заказам. У меня очень много друзей и знакомых в Турции как среди политиков, ученых, юристов, адвокатов, так и среди простых людей, которые искренне сожалеют о случившемся.
— Бытует мнение, что ухудшение отношений между Анкарой и Москвой служит на руку НАТО. Как Вы считаете, действительно ли это так?
— Думаю, что такое понимание не безосновательно. Если Вы помните, в бытность СССР самая мощная база НАТО находилась в Турции именно благодаря Советскому Союзу. После развала СССР пошел быстрый процесс установления отношений между Россией и Турцией во всех сферах. Наверно кому-то уж очень не хотелось видеть, как складываются эти отношения. Поэтому надо было что-то предпринимать, ибо слишком уж эта дружба стремительно развивалась и углублялась.
— Могут ли эти отношения оказать влияние на Карабахскую проблему?
— Безусловно, ибо теплые, дружеские отношения между Турцией и Россией позволили бы привлечь Анкару к процессу урегулирования карабахской проблемы. Как Вы помните, пару лет назад решение Карабахского тупика было приведено к открытию границ между Арменией и Турцией.
— А Минская группа?
— Несколько лет тому назад в одном из интервью, когда еще многие надеялись на эту организацию, я утверждал, что Минская группа — беззубая и не эффективная структура. Поэтому от нее не следует ожидать каких-то результатов.
— Многие на Западе критикуют операцию России в Сирии и задаются вопросом: что Президенту Путину нужно в этой стране?
— Как известно, весь мир признает, что в Сирии находятся террористы, причем в огромном количестве. Это бесспорно. Бесспорно также и то, что с ними надо бороться, чем Россия и занимается по приглашению Сирии. Кстати такие же, как Вы говорите, операции проводят и другие страны: Турция, США, Франция. Поэтому, как мы видим, лично Путину ничего не нужно.
— Хотелось бы задать Вам вопрос относительно наших заложников в Карабахе. Как можно их вернуть?
— Дело в том, что этот случай необычный, т.е. он не может быть регулирован чисто правом способом. Мы не можем определить их правовой статус, т.е. они и не пленные и не преступники и не шпионы. Они были захвачены на территории Карабаха — у себя дома в Азербайджане — бандитскими формированиями. Поэтому они считаются заложниками у террористов, которых или надо освобождать штурмом, или же посредством переговоров. И все, что там творят армяне, я имею ввиду судебный процесс, следствие и т.д., совершенно не имеет юридической силы. Если обратиться в Европейский суд, то я уверен, что они признают действия этих бандитов преступными.
— А Россия не может обратиться к Армении или к руководству Карабаха?
— Это и с политической и с юридической точки зрения невозможно. Если Россия обратится к Армении, то это будет означать, что Карабах — это территория Армении, а если обратится к сепаратистам Карабаха – то будет означать признание Карабаха суверенным субъектом права. Как известно, один из заложников – гражданин России. Даже в этом случае они не знают куда обратиться, хотя с правовой точки зрения они должны обратиться к Азербайджану, ибо они захвачены и находятся на территории Азербайджана. Поэтому, самый верный путь – обратиться к помощи международных организаций.
— Мы не можем не задать Вам вопрос относительно весьма актуальной на сегодня проблемы. Речь идет об обращении армянской стороны в Европейский суд по правам человека по делу Рамиля Сафарова. Всем известно, что Вы хорошо знаете это дело. Поэтому хотелось бы узнать Ваше мнение.
— Да, я прочитал в средствах массовой информации о том, что есть такое обращение армян. Полагаю, что ничего удивительного в этом нет, ибо армянская сторона с первого дня освобождения Рамиля Сафарова начала поднимать скандал и обращаться в различные международные организации. Поэтому, в принципе, к этому надо было готовиться серьезно. Я недавно был в Болгарии и участвовал там в одном международном мероприятии, где было много юристов из различных стран. Так вот, там один из участников пытался поднять вопрос относительно правомерности освобождения Рамиля Сафарова. Я, естественно, тут же потребовал от него закрыть эту тему, и на этом все завершилось. Дело в том, что эта проблема действительно регулярно поднимается не только армянами, но и другими на разных мероприятиях. Никто не может запретить армянам обращаться в Европейский суд. Это их право. Поэтому, думаю, что все-таки суд состоится, ибо слишком уж это нашумевшая тема. Нельзя также не учитывать и роль армянской диаспоры, которая прилагает все усилия и средства для очернения нашей страны перед мировой общественностью. Этот факт им нужен как средство в идеологической и политической борьбе против нас, а значит, и в Карабахском вопросе. То есть, их абсолютно не интересует правовая сторона этого дела. Нам же остается только подготовиться и политически и юридически для защиты своей позиции, на основе международного и национального права, если конечно такой процесс состоится.
— В стране в последнее время вопрос об экономических реформах стал наиболее обсуждаемым. Какие правовые реформы, на Ваш взгляд, необходимо провести в нашей республике?
— В принципе будет правильным, чтобы о реформах в экономике свои предложения дали экономисты, хотя, в какой-то степени этот вопрос имеет отношение и к правовой реформе. Поэтому я могу свое отношение определить именно к судебно-правовой реформе. В принципе, экономическая реформа невозможна без правовой, ибо право, законы являются основой, регулятором этих изменений, реформ. В связи с этим воспользуюсь случаем и выскажу отношение к правовой реформе, тем более, что совсем недавно об этом свои рекомендации дал глава государства Ильхам Алиев. Как известно, реформа в нашей стране в области юридической системы, в целом, была начата сразу же после установления независимости. Так, например, именно наша республика из всех постсоветских субъектов СССР первой в 1992 г. вывела места исполнения наказаний из владения МВД в структуру Минюста, хотя тогда многие были против этого, не понимая, что когда-то это произойдет. Теперь мы можем уверенно утверждать, что поступили правильно. Потом были осуществлены изменения во всех областях правовой системы. Прошло уже достаточно времени, более 20 лет. Не пора ли проанализировать результаты этих реформ? Может быть мы, что-то не так сделали, допустили ошибки? Ведь судебно-правовая реформа это социально-правовой процесс. Поэтому она нуждается в совершенстве, в преобразовании соответственно изменением в общественно-политической жизни.
В связи с этим полагаю, что есть необходимость в обсуждении весьма принципиальных и актуальных вопросов. Ведь не все, от чего мы отказались после развала старой системы, является вредным и неэффективным, также как не все новое – полезно и нужно. В частности, сейчас мы имеем очень сложную и запутанную судебную систему: суды по тяжким преступлениям, апелляционные суды и т.д. Оправдывает ли себя такая система с точки зрения осуществления эффективного правосудия? Представляется, что старая советская судебная система для нашего унитарного государства была бы более приемлемой. Приведу другой пример. Мы, как известно, отказались от общего надзора прокуратуры. Я не уверен, что это пошло на пользу. Полагаю, что функция общего надзора в настоящее время была бы весьма полезной в предупреждении многих преступлений и в первую очередь – хозяйственных. Уверен, что было бы гораздо меньше хищений и фактов коррупции.
— А что делать с органами полиции?
— Думаю, что и эта система также нуждается в дальнейших реформах с учетом опыта других развитых стран. В частности, полагаю, что эта система должна состоять из двух подсистем: профилактическая полиция, которая функционально занимается профилактикой противоправных деяний, т.е. не допускает, чтобы люди совершали преступлений; криминальная полиция, которая занимается розыском преступников. Вот функции полиции. Поэтому остальные подразделения, структуры, входящие в систему МВД, должны быть упразднены: следствие, органы, выдающие паспорта и т.д.
— А кто тогда будет заниматься следствием?
— Полагаю, что настало время создания единого следственного комитета. Не имеет значение кому он будет подчиняться – Президенту, Парламенту. Главное, чтобы любые следственные действия осуществлял этот орган. Вообще, было бы полезно, конечно, создание Президентской комиссии в составе ученых-юристов и практических работников для обсуждения этих насущных вопросов.
— Хотелось бы задать Вам последний вопрос.
— Прошу.
— Вы совсем недавно отметили свой юбилей. Почему Вас не наградили?
— Кстати, этот вопрос мне задают многие. Во-первых, вопрос не по адресу. Во-вторых, мне по душе и приятнее когда спрашивают: почему меня не наградили? Хуже всего и очень неприятно, когда говорят: а за что его наградили?
