Возможно, на решение МИД Норвегии решающее влияние оказали процессы, лежащие вне норвежско-азербайджанского трека
«Дипломатические новости» не так часто оказываются в центре внимания. Но в последние дни азербайджанская аудитория с понятным интересом обсуждает то, что происходит сегодня между Баку и Осло. Напомним: как указывается на сайте МИД Норвегии, эта страна открывает посольство в Грузии. «Грузия является одним из наших главных партнеров в Евразийском регионе. Многие годы она следовала по пути реформ, которые сделали ее ближе к европейским и евроатлантическим структурам. Опираясь на общую оценку норвежских интересов и наших связей со странами Южного Кавказа, Норвегия решила открыть посольство в Грузии», — заявила министр иностранных Ине Эриксен Серейде.
При этом посольство Норвегии в Баку, которое ранее отвечало за отношения и с Азербайджаном, и с Грузией, будет закрыто. За отношения с Азербайджаном будет отвечать посольство Норвегии в Анкаре, а в Баку планируется открыть почетное генконсульство.
Реакция МИД Азербайджана оказалась сдержанной. Закрытие Норвегией своего посольства в Азербайджане вызывает сожаление, но таково решение норвежского правительства, отметила и.о. главы пресс-службы МИД Азербайджана Лейла Абдуллаева.
Затем информагентства распространили официальное сообщение: Президент Азербайджана Ильхам Алиев отозвал Адыша Сакит оглу Мамедова с должности чрезвычайного и полномочного посла в Швеции, а также Норвегии и Финляндии.
Уточним: дипломатические отношения на уровне послов не всегда предполагают взаимное открытие посольств в столицах. Посольство в одной стране может отвечать за отношения с несколькими государствами. Строго говоря, работа посольства Норвегии в Баку тоже охватывала две страны — Азербайджан и Грузию. Посольство Азербайджана действует в Стокгольме и тоже отвечает за три страны: Швецию, Финляндию и Норвегию. Случается, что дипломатические отношения на уровне послов установлены, но посол при этом находится в столице своей страны, а не там, где он аккредитован. Тонкостей много, разобраться в них «с налета» получается не всегда.
Вот и в Норвегии, оставив с Азербайджаном дипломатические отношения на уровне послов, провели «рокировку»: теперь посольство в Турции отвечает за две страны — Азербайджан и Турцию, в Баку появится консульство, а в Грузии будет свое посольство.
Эти новости вызвали понятный «взрывной эффект». И множество вопросов и версий, с разной степенью достоверности объясняющих решение властей Норвегии. Вспомнили, конечно, и посла Норвегии в Азербайджане Стейнара Гила, который, по мнению официального Баку, слишком решительно поддержал оппозицию в 2003 году.
И что же — перенос дипмиссии связан со стремлением Норвегии поддержать грузинскую демократию? И Азербайджан сделал ответный жест, отозвав своего посла? Или же отзыв Мамедова с должности посла, а не вызов его в Баку для консультаций — это не столько жест в адрес Норвегии, сколько организационно-кадровые последствия для отдельно взятого чиновника? И этот чиновник, по мнению официального Баку, мог предотвратить «дипломатическую рокировку»?
Почему в Осло приняли такое решение, по понятным причинам версии и предположения многократно превалируют над фактами. Но все же есть некоторые обстоятельства, которые явно выходят за рамки однолинейной схемы «в Грузии больше демократии, поэтому посольство перенесли туда». Дело не в спорах об уровне демократии, который достоверно измерить чуть потруднее, чем анекдотичную «среднюю температуру по больнице». Такое объяснение звучало бы убедительно и логично, если бы посольство переносили в первую половину «нулевых» — по горячим следам перепалки с официальным Баку по поводу Стейнара Гила и на фоне более чем благожелательной реакции мирового сообщества на грузинскую «революцию роз» и реформы Саакашвили, но не сейчас, когда после тех событий прошло уже лет этак пятнадцать. Более того, за последние годы острых перепалок между Баку и Осло не отмечалось, а двусторонние отношения явно находятся на подъеме. Посольство Норвегии в Азербайджане выступает с четкими и принципиальными заявлениями в поддержку территориальной целостности Азербайджана, проводит множество гуманитарных акций, в том числе фестиваль норвежского кино, норвежские музыканты регулярно принимают участие в бакинском джазовом фестивале…Наконец, совсем недавно, в конце мая, SOCAR и Equinor (бывший Statoil) подписали Соглашение Risk-Service (RSA) по месторождению «Карабах» в азербайджанском секторе Каспийского моря и Соглашение о разведке, разработке и добыче (PSA) по «Ашрафи-Дан Улдузу-Айпара». Руководители нефтяных компаний расценили это как новый этап сотрудничества, имеющего историю в четверть века. А это, если кто не понял, новые крупные норвежские инвестиции в азербайджанскую экономику.
Но тогда… в чем же причина?
Напомним: в декабре 2015 года власти Норвегии уже принимали решение о закрытии четырех своих посольств одновременно. «Под удар» попали дипломатические миссии в Замбии, Зимбабве, Казахстане и Болгарии, входившей к этому моменту в НАТО и Евросоюз. Кроме того, в Осло официально, на сайте МИДа, заявили, что, во-первых, должны увеличить свое присутствие в Южной Индии и на Гаити, а во-вторых, в 2016 году вообще сократят число своих дипломатов, работающих за рубежом. Вряд ли в Осло решили, что демократии на Гаити больше, чем в Болгарии. А посольство Норвегии в Казахстане было единственной дипломатической миссией этого скандинавского королевства во всем центральноазиатском регионе — и его закрыли, не оставив взамен ни генерального консульства, ни почетного. Визы ставят в посольствах других стран Шенгена, посол вообще находится в столице Норвегии. Более того, в Осло не стали и переносить свою дипломатическую миссию в Бишкек, где к тому моменту победила вторая революция и, по всеобщему мнению, страна совершила «демократический рывок». Тоже информация к размышлению. Плюс ко всему знающие люди напоминают: Норвегия — страна богатая, за годы «нефтяного бума» здесь накоплен огромный «фонд будущих поколений», куда отчисляются прибыли от нефти, только вот деньги на содержание госаппарата здесь тратят с ой какой оглядкой. Особенно теперь, когда у власти правоцентристская коалиция, а страна еще должна повысить военные расходы до оговоренных Североатлантическим договором 2% от ВВП.
Небезынтересную информацию к размышлению дает и экскурс в историю. Королевство Норвегия признало независимость Азербайджанской Республики 2 января 1992 года. Дипломатические связи между странами были налажены 5 июня 1992 года. Первоначально в Баку представительство компании Statoil получило статус почетного консульства. В 1994 году Statoil вошел в число участников «Контракта века» с весьма солидной долей. В том же году в Баку начало работу Норвежское гуманитарное предприятие, основной сферой деятельности которого является восстановление исторических памятников. Президент Азербайджана Гейдар Алиев в 1996 году посетил Норвегию с официальным визитом. Развивались экономические и гуманитарные связи. А посольство Норвегии в Азербайджане было открыто только в 1998 году — значительно позже дипломатических миссий тех стран, чьи нефтяные компании вошли в число участников «Контракта века». И самое главное, наиболее впечатляющий «взлет» двусторонних отношений пришелся как раз на тот период, когда…посольства Норвегии в Азербайджане не было, и за все отвечал Statoil.
Наконец, есть еще одно обстоятельство — необходимость продемонстрировать не только поддержу Грузии, но и «североатлантическую солидарность». Вряд ли Норвегию, которая сама не является членом Евросоюза, в первую очередь интересует интеграция Грузии в ЕС. Другое дело — НАТО. Дело не только в том, что агрессия России против Грузии в 2008 году не получила должной оценки мирового сообщества, и теперь, «пост-фактум», надо подчеркнуть солидарность с Тбилиси.
Продемонстрировать приоритет «североатлантической солидарности» даже над собственными нефтяными интересами сегодня, судя по многим косвенным признакам, необходимо и самой Норвегии. В Осло, напомним в который уже раз, всерьез обеспокоены российскими военными играми в Арктике: созданием здесь военных баз, регулярными учениями и т.д. Натовские учения «Единый трезубец» в высоких широтах — пример показательный. Заявления того же Карла Бильдта, что с НАТО сближается доселе нейтральная Швеция — тем более. Можно «прочитать» и подоплеку. Демонстрацию российской «арктической» техники на парадах 9 мая, появление здесь же Киркенесской бригады морской пехоты, да еще на фоне лозунга «Можем повторить» здесь многие расценивают как намек на техническую возможность повторения Петсамо-Киркенесской операции. В 1944 году в ее результате север Норвегии был очищен от гитлеровцев, но под каким лозунгом Москва может устроить свое «можем повторить» сейчас? Эксперты напоминают и о другом: в приграничном Киркенесе, который благодаря Гольфстриму — незамерзающий порт, 10% населения — выходцы из России. И самое главное, у Норвегии с населением вполовину меньшем, чем в Азербайджане, не так много шансов противостоять России, если там действительно решат «прихватизировать» Киркенес или, скажем, архипелаг Шпицберген, он же Свальбард. Остается надеяться на все ту же североатлантическую солидарность, а это «улица с двусторонним движением». Особенно на фоне исторической памяти: в 1940 году, после гитлеровского вторжения, союзники не стали защищать Норвегию с ожидаемой решимостью и после первых же «боестолкновений» просто эвакуировали свои войска. Сериал «Оккупированные», где Евросоюз «сдает» Норвегию России, конечно, политическое фэнтези, но весьма информативное. И вот на этом фоне дипломатическая рокировка в стиле «мы жертвуем своими нефтяными интересами ради североатлантических» тоже могла кому-то показаться удачной идеей. И вполне возможно, что многие причины нашумевшей «дипломатической рокировки» лежат, в общем-то, за рамками норвежско-азербайджанского трека.
Нурани, политический обозреватель
