«Вопросы языкознания в переводе на армянский»

Читатели старшего поколения помнят, что среди работ Иосифа Сталина, обязательных для изучения и цитирования, была и его статья «Марксизм и вопросы языкознания». Как признают сегодняшние лингвисты, рациональное зерно в этой работе присутствовало (что ни в коей мере не отменяет политической ответственности Сталина за репрессии, ГУЛАГ, пакт Риббентропа-Молотова, аннексию стран Балтии и т.д. и т.п.). Другое дело, что в те годы было слишком опасно задумываться о том, что попытки смешивать науку, в том числе лингвистику, с политикой и идеологией никогда ничем хорошим не заканчивались.

Затем «культ личности» Сталина был развенчан, работа «Марксизм и вопросы языкознания» из обязательного списка исчезла. А попытки политического прочтения «вопросов языкознания» предпринимаются по-прежнему.

Взять, к примеру, МИД РФ. Где посол по особым поручениям Элеонора Митрофанова, выступая в ТАСС на круглом столе, посвященном языковой политике России и положению русского языка в мире, прямо заявила, что русский язык должен получить законодательный статус в странах бывшего СССР. Прежде всего, госпожу Митрофанову тревожит тот факт, что на пространстве СНГ русский язык был определен в лучшем случае термином «язык межнационального общения», который не имеет четкого и понятного юридического толкования. Да еще к тому же в Украине, Грузии, в странах Балтии молодое поколение русским языком уже не владеет. По данным ООН, напомнила посол, в 2015 году население СНГ (без учета РФ) насчитывало 138 млн человек, русским языком владели лишь 61 млн человек, 36,9 млн — пассивно, а вот 35,6 млн уже не владеют русским языком. «Особую тревогу с правовой точки зрения вызывает положение русского языка в Латвии и Эстонии, — подчеркнула Митрофанова. — Значительная часть населения этих стран говорит на русском языке, но на законодательном уровне это никак не отражено. Идет дискриминация русского языка, в первую очередь в области образования».

«Языковые нормы» в политическом прочтении

Здесь, пожалуй, нужно уточнение. Никто не спорит: учиться на родном языке, издавать на нем книги, газеты, создавать свое «культурное пространство» — это неотъемлемое право человека. И, наверное, в тех случаях, когда это право нарушается, государство может вмешаться в ситуацию. Правда, перед тем, как с пеной у рта защищать, скажем, русскую культуру в Эстонии, надо бы надежно защитить ее в самой России, где деятели культуры уже возмущены и обеспокоены произволом разного рода самозванных «защитников чувств верующих», а жертвой новоявленной цензуры оказывается, к примеру, пушкинская «Сказка о попе и работнике его Балде». Эту сказку, где «служитель культа» выглядит не лучшим образом, в некоторых регионах РФ «защитники чувств верующих» потребовали запретить и добились-таки снятия из репертуара детских театров постановок на ее основе.  Можно представить себе, какой шум поднялся бы в РФ, случись попытка «цензурировать» Пушкина где-нибудь в «ближнем зарубежье», а тут — тишина. Заметить соломинку в чужом глазу куда легче, чем бревно в своем. Особенно если очень хочется использовать в своих целях международный опыт: сегодня многие страны в своей политике всячески поддерживают изучение своего языка и знакомство со своей культурой. Франция проводит Дни франкофонии и саммиты государств-франкофонов, Британский совет открывает курсы по изучению английского языка. И ничего не мешает России открывать в странах постсоветского пространства, и не только там, русские культурные центры, поддерживать школы и библиотеки, организовывать кинопросмотры…Можно и нужно оказывать помощь школам и вузам, где изучается русский язык. Можно…Простор здесь действительно бесконечный.

Другой вопрос, что для создания полноценного культурного пространства и гарантии прав на обучение на родном языке, культурное развитие и т.д. придавать этому самому языку, неважно, русскому, английскому или еще какому, некий особый правовой статус совершенно не обязательно. Наконец, знание государственного языка для жизни и работы тоже необходимо, и с этим тоже никто не спорит. Сама Россия требует, к примеру, чтобы граждане Таджикистана, работающие на стройке в Москве, для получения разрешения на работу от миграционных властей сдавали бы экзамен по русскому языку и доказывали, что владеют им на уровне «минимальной социальной необходимости».

Азербайджан — пример классический. Государственный язык в нашей стране, согласно Конституции, один — азербайджанский. При этом в Азербайджане действует более 10 русских школ и сотни «интернациональных», то есть тех, где есть и русский, и азербайджанский сектор. Точно так же русский сектор есть и в вузах, с богатейшим выбором специальностей. Функционирует Славянский университет. Сегодня в Азербайджане, где русская община насчитывает, по разным оценкам, от 120 до 150 тысяч человек, не менее 100 тысяч учатся на русском языке, и большая их часть -это этнические азербайджанцы. И самое главное, в Азербайджане есть русскоязычное культурное пространство. В центре Баку располагается старейший Азербайджанский государственный русский драматический театр имени С.Вургуна — и это не считая «новых» театров, где также ставятся пьесы на русском языке. На русском языке издаются газеты и книги, существует множество информационных Интернет-сайтов. Более того, даже «горячие линии» и коммунальных служб, и Интернет-провайдеров предлагают : «Для выбора азербайджанского языка нажмите цифру «1», для русского языка нажмите «2», для английского — «3»». При этом «русскоязычные» без какого бы то ни было нажима владеют государственным азербайджанским, и не только на «уровне минимальной социальной необходимости». Но тогда…в чем же вообще проблема?

«Языковая политика» или политическая провокация?

Если бы в приоритете МИД РФ было бы развитие культуры, русские школы за пределами РФ и культурные центры с библиотеками, где бы на полках стояли стихи Пушкина и Ахматовой, а стены украшали репродукции картин Репина, то это вряд ли у кого-то вызвало бы противодействие. Но в таком случае и госпожа Митрофанова рассуждала бы сейчас о финансировании культурных программ, разработке учебников и т.д. Однако ее слова не оставляют сомнений: в реальности эти самые библиотеки и школы интересуют обитателей «высотки» на Смоленской далеко не в первую очередь. Просто «вопросы языкознания» активно использовались и используются Москвой для давления на непокорные страны постсоветского пространства. Во всяком случае, как прямо заявляет госпожа Митрофанова, соотечественники из Казахстана, Украины, Эстонии, Латвии «справедливо выводят вопрос о русском языке из плоскости только соблюдения прав нацменьшинств». «Необходимо прилагать особые усилия по продвижению русского языка за рубежом, — отметила она. — Необходимо поставить вопрос на высоком уровне в отношении придания русскому языку законодательного статуса в странах бывшего СССР. Этот вопрос должен также быть во внешнеполитической повестке дня». «В переводе»: такой «малости», как соблюдение прав «русскоязычных», Москве уже мало. Здесь желали бы придать русскому языку статус «второго государственного» на всем пространстве бывшего СССР. И это куда серьезнее, чем может показаться.

Поясним. Право учиться на родном языке, издавать на нем книги и газеты — это одно. А вот пресловутый «правовой статус языка» — уже другое. Это вопрос государственного устройства и суверенитета страны, и вмешательство извне здесь недопустимо априори. То есть Москва может, конечно, что-то такое конфиденциально предложить, но не более того. А решать будут уже в столицах других государств, исходя из своих интересов.

При этом госпожа Митрофанова не уточняет, каким образом РФ намерена добиваться от новых независимых государств придания правового статуса русскому языку. В Москве поведут себя по бессмертному принципу «Не будут слушаться — отключим газ»? Или сразу десантируют «вежливых людей» в форме без знаков различия? И нет сомнений, что если страна, от которой в РФ  намерены добиться «послушания», откажется придавать русскому языку статус второго государственного, то вне зависимости от количества русских школ, русских театров, издаваемых на русском языке книг и т.д. в МИД РФ тут же заявят, что там всячески «угнетают русскоязычных», что им запрещают даже думать по-русски и т.д. А затем использует эти обвинения для оправдания каких угодно мер силового давления. Все это мы уже видели на примере Украины. И не исключено, что увидим еще.

«Армянский экзамен» по русскому языку

Но самое неприятное для Москвы, что реальное и массовое нарушение прав «русскоязычных» в лояльных Кремлю странах необязательно влечет за собой вмешательство на государственном уровне. И здесь тоже есть свой классический пример — Армения. Та самая, «форпост России», «исторический союзник», которая регулярно получает от Москвы подарки то в виде «приварки к бюджету» в миллиард долларов, то в форме «Искандеров», то целевой кредит на покупку оружия…

Вот в этой самой Армении, такой обласканной Россией, на заявление Митрофановой отреагировали сразу и резко. Вице-спикер парламента Армении Эдуард Шармазанов, один из весьма близких президенту Сержу Саргсяну политиков, заявил прямо: никакого статуса русский язык не получит. Отметив, что он уважает «все языки, в том числе русский», вице-спикер заявил: «Что касается замечания по поводу того, что русский может стать вторым государственным языком, то в Армении есть и останется один государственный язык, государственным языком Республики Армения является армянский  и какой-либо необходимости в присвоении какому-либо языку статуса второго государственного нет, будь то русский, греческий или английский». А Москва в ответ…промолчала. Притом что здесь почва для тревоги есть, и серьезная.

Чуть меньше года назад изрядный шум наделало исследование положения русскоязычных граждан в странах бывшего СССР, проведенное экспертом Института стратегических исследований «Евразия» Татьяной Борзовой. Как выяснилось, положение русских в Армении куда хуже, чем в странах Балтии. Существование «иноязычных», то есть неармянских, школ здесь не допускается. Когда после откровенного нажима в 2010 году было все-таки разрешено открывать иноязычные школы, в Армении появились…две школы с английским языком обучения и ни одной —  с русским. Есть, правда, русские классы. Но, во-первых, для зачисления в них хотя бы один из родителей ребенка не должен быть этническим армянином. А во-вторых, проучиться в таком классе можно год-два, а дальше детей переводят в армянские классы. Исключение составляют две частные школы, работающие по российской программе, и еще одно учебное заведение в селе Фиолетово — эта школа действует под патронажем посольства РФ в Армении и тоже получает российские учебники. Это, конечно, лучше, чем ничего, только вот назвать такое положение дел «возможностью учиться на русском языке», простите за невольный каламбур, язык не повернется. Нарушение прав «русскоязычных» в Армении признавал и Совет Европы. Но Москва, столь обеспокоенная положением русского языка, даже не подумала хотя бы легонько пожурить свой «форпост».

И теперь в РФ вновь сдают, вернее сказать, проваливают «армянский экзамен по русскому языку». Просто потому, что вся шумиха вокруг «статуса русского языка» изначально является для Москвы способом политического давления на новые независимые государства, и это давление никоим образом не связано с реальным положением тех самых «русскоязычных». Такие вот получаются «вопросы языкознания в переводе на армянский».

Нурани, специально для Minval.az