«Туркменский транзит» становится реальностью: Баку повышает ставки на энергорынке Европы

Трехсторонний саммит в Туркменбаши с участием президентов Азербайджана, Турции и Туркменистана Ильхама Алиева. Реджепа Тайипа Эрдогана и Сердара Бердымухамедова завершился без пышных акций и громких политических заявлений. Но, без сомнения, на восточном берегу Каспия вычерчены контуры и заложены краеугольные камни новой политической архитектуры Центральной Азии и нового баланса сил на энергетическом рынке Европы. И в обеих процессах ключевую роль играет Азербайджан.

Вряд ли имеет смысл напоминать: основной темой переговоров в Туркменбаши был именно транзит через Азербайджан. Выступая на саммите, президент Азербайджана Ильхам Алиев, в числе прочего, напомнил: «Азербайджан является активным участником транспортных коридоров Восток-Запад и Север-Юг и осуществил на своей территории все крупные проекты, связанные с железнодорожным, автомобильным и воздушным транспортом. В результате этого Азербайджан превратился в важную транзитную страну». Глава государства напомнил и о Зангезурском коридоре, открытием которого мы активно занимаемся, и об уже действующей железнодорожной магистрали Баку-Тбилиси-Карс, о новом торговом порте на Каспии, подчеркнул, что Азербайджан обладает самым крупным торговым флотом на Каспии и одним из крупнейших воздушных флотов, насчитывающих 18 грузовых самолетов.

Прямо о газовом транзите через нашу страну как бы не говорилось. Но в числе документов, подписанных по итогам саммита, есть и «Межведомственный меморандум о взаимопонимании по развитию сотрудничества в области энергетики», который подписали председатель государственного концерна «Туркменгаз» Батыр Аманов, министр энергетики Азербайджанской Республики Пярвиз Шахбазов и министр энергетики и природных ресурсов Турецкой Республики Фатих Донмез.

Здесь нужно вспомнить предысторию. Туркменистан обладает огромными запасами природного газа, но не имеет собственной экспортной инфраструктуры. По совести говоря, проект транзита туркменского газа через Азербайджан был «на столе» еще в девяностые, но в Ашхабаде предпочитали другой вариант. До последнего времени туркменский газ закупался «Газпромом» у устья скважины и далее перепродавался на европейском рынке уже как российский по куда более высокой цене. Даже при таких «ножницах» первоначально эта схема обеспечила приток «газодолларов» в туркменскую казну. Но затем «Газпром» стал диктовать слишком жесткие условия, а выбора у Туркменистана уже не было. Столь бесстыдные «ножницы» восторгов в Ашхабаде не вызывали, там в последние годы пытались выйти из трубопроводной зависимости от России, но без больших успехов. Попытки развернуть экспорт газа в восточном направлении тоже не привели к ожидаемым результатам. Наконец, не получится возобновить и российский транзит: Москву активно выдавливают с европейского рынка, и «тонуть» вместе с ней в Туркменистане не очень хотят. Словом, на таком фоне подключение к азербайджанскому «Южному газовому коридору» для Туркменистана — это куда больше, чем просто «один из вариантов».

Более того, на туркменские газовые «подвижки» уже отреагировали в Вашингтоне. Как заявила помощник госсекретаря США по делам Европы и Евразии Карен Донфрид, выступая на заседании подкомитета Палаты представителей по иностранным делам по Европе, энергетике, окружающей среде и кибербезопасности на тему «США. Политика в отношении Кавказа», «Азербайджан играет важную роль в диверсификации и безопасности энергоснабжения в регионе. Мы тесно сотрудничали с Азербайджаном в сфере энергетической безопасности. США решительно поддерживают Южный газовый коридор. ЮГК способствует диверсификации маршрутов и источников импорта энергоносителей в Европу, что сейчас является приоритетом политики США. США изучают возможные способы поддержки поставок туркменского газа в Азербайджан, чтобы увеличить доступность нероссийского природного газа».

В переводе: итоги саммита в Туркменбаши, во-первых, заметно укрепляют энергобезопасность Европы, увеличивая приток на ее рынок нероссийского газа. А во-вторых, что для нашей страны, безусловно, еще и «в-главных», еще больше повышают роль и значимость Азербайджана для этой самой энергобезопасности Европы. Наконец, США не просто наблюдают за происходящим, а ищу способ поддержать процесс. Что по логике вещей должно означать новые политические гарантии для Азербайджана, в том числе в такой деликатной сфере, как защита от возможных внешних угроз. Достаточно вспомнить 44-дневную войну и планы Армении «разрывать» азербайджанские экспортные трубопроводы. А еще — переговоры генсека НАТО Йенса Столтенберга с министром иностранных дел Турции Мевлютом Чавушоглу в самом начале 44-дневной войны, в ходе которой глава Североатлантического альянса заявил: «Нас очень беспокоит ситуация в Карабахе. Мы видим, что гибнут мирные жители. Этот конфликт несет риск всем направлениям, в том числе энергетике. Это очень опасная ситуация для всего региона, и для членов альянса в том числе». Как показали события, Азербайджан весьма эффективно эту угрозу нейтрализовал. Но сам факт интереса НАТО уже тогда говорил о многом. А сегодня, на фоне украинской войны, ставки многократно выше.

Наконец, «подвижки» в Туркменистане накладываются и на другие процессы. Вместо подписания «газового договора» с Россией Узбекистан закупает газ напрямую у Туркменистана. Переориентирует свой экспорт нефти на трубопровод Баку-Тбилиси-Джейхан Казахстан. Да, в Центральной Азии еще не заявляют о выходе из ОДКБ и ЕАЭС, но прежняя российская монополия на все, от политики и поставок оружия до маршрутов экспорта, размывается со скоростью прорыва плотины. И в этом процессе геополитической перекройки поля уже в Центральной Азии ключевую роль вновь играет Азербайджан.

А это значит, что «инфраструктурная революция», которою совершила наша страна под руководством Алиева, экономические реформы и логистические проекты не просто несут Азербайджану экономические выгоды. Они еще и способствуют превращению нашей страны в значимого политического игрока и в Европе, и в Центральной Азии. Баку по сути дела возвращает себе роль политического лидера не только Южного Кавказа, но и всего юга Евразии, и делает это на основе прочного экономического фундамента. И все это оказалось как нельзя востребованным на фоне украинской войны и связанных с ней процессов.

И если честно, то именно так выглядит политическая дальновидность и стратегическое мышление.

Нурани, обозреватель