Один из ведущих немецких экспертов по коронавирусу прокомментировал DW наиболее расхожие утверждения COVID-диссидентов и противников ограничительных мер государства по борьбе с коронавирусом.
На демонстрациях COVID-диссидентов, в дискуссиях о коронавирусе с противниками прививок и людьми, верящими в теории заговора, или в интернете постоянно встречаются как довольно нелепые, так и, на первый взгляд, убедительные утверждениями типа «Вирус не так и опасен», «Фарминдустрия хочет лишь заработать на пандемии», «С молодыми людьми ничего не случится».
Один из ведущих немецких вирусологов, профессор Боннского университета, директор института вирусологии Хендрик Штрек (Hendrik Streeck) прокомментировал для DW наиболее частые утверждения COVID-диссидентов и противников государственных мер по борьбе с распространением коронавируса.
«Вирус не так и опасен. Это СМИ, политики и ученые делают из мухи слона».
Хендрик Штрек: Это не так. Все до сих пор проведенные исследования, как в США, где они приводят к выводу о довольно низкой смертности, так и в других странах с выводами об очень высоком числе летальных исходов, однозначно показывают, что коронавирус вызывает более высокую смертность, чем сезонный грипп.
В исследовании, проведенном в округе Хайнсберг (на западе Германии неподалеку от Дюссельдорфа – Ред.), мы выяснили, что что вирус как минимум в четыре раза опасней чем сезонный грипп. Конечно же, всегда результаты исследования зависят от популяции, в которой оно проводится. В любом случае, этот вирус нужно воспринимать всерьез, но не стоит чрезмерно драматизировать.
«Политики и СМИ ежедневно говорят о большом числе заражений коронавирусом. Однако я не знаю никого в своем кругу, кто заболел бы COVID-19».
Среди моих родственников два человека заболели COVID-19.
«Было множество демонстраций против ограничительных мер правительства из-за распространения SARS-CoV-2. Были ли после них вспышки эпидемии? Нет!»
Акции протеста проходили на открытом воздухе, на них опасность заражения намного ниже, чем на мероприятиях в закрытых помещениях. Кроме того, очень трудно проследить, произошло ли массовое заражение на таких акциях как в Берлине, куда множество участников съехались из разных городов и потом вернулись обратно. Намного легче отслеживать распространение вируса, когда все участники мероприятия из одного города.
«В Италии и США большое число умерших, а у нас в Германии – нет. С этим что-то не так».
У нас в Германии люди тоже умирали от коронавируса. По сравнению с нами в Италии и США вирус очень быстро распространился среди большого числа людей, что привело к перегрузке больниц. Кроме того, вирус в этих странах проник в группы риска, в которых у заразившихся высокая вероятность смертельного исхода. В Германии удалось этого избежать.
«Прививки нужны лишь для того, чтобы фармацевтическая промышленность могла как можно больше заработать».
Утверждение неверно. Фармацевтическая промышленность конечно же зарабатывает на вакцине. Однако у больничных касс в Германии траты на вакцины составляют в среднем всего 0,3 процента их годовых расходов на медикаменты. Кроме того, фарминдустрия должна зарабатывать, чтобы покрыть свои расходы на разработку вакцин.
«Вирус так часто мутирует, что вакцина не даст никакой защиты от него. Или же нам придется ежегодно прививаться от него как от гриппа».
В настоящее время такие утверждения делать невозможно. Вирус мутирует, это верно, но у него мутации не такие сильные как у вируса гриппа. Будет ли вакцина эффективной, и как часто нужно будет прививаться, мы сказать сейчас не можем, потому что еще нет вакцины.
«Ограничительные меры, введенные властями для борьбы с распространением вируса, — чрезмерны. Я хочу снова жить свободно».
Мы знаем, что действующие сейчас правила — соблюдать дистанцию, правила гигиены и носить защитную маску — эффективны. Благодаря им мы смогли предотвратить более широкое распространение вируса.
Кроме того, эффект этих правил, вероятно, заключается в том, что если кто-то и заражается, то меньшим количеством вирусов. Благодаря этому у заразившегося проявляются более слабые симптомы. Как нам известно про другие вирусы, чем больше их человек получает, тем сильнее у него симптомы. Как говорится, от дозы зависит степень отравления.
Соблюдая дистанцию и используя защитные маски, мы достигаем этой цели — снизить дозу. Таким образом, мы все, вероятно, вносим вклад в то, что в Германии у все большего числа людей заражение если и приводит к болезни, то в мягкой форме.
«В соседних странах – Нидерландах и Дании – никто не носит защитные маски в магазинах. А ведь люди там тоже не самоубийцы».
Да, действительно, в некоторых странах не носят защитные маски, и тоже правильно, что маску не нужно носить повсюду. Важно носить маску там, где невозможно соблюдать дистанцию.
В то же время в Нидерландах по сравнению с прошлыми годами и по сравнению с Германией выросла смертность, а в Германии показатель остался на прежнем уровне, поскольку у нас инфицировано не так много людей.
«Коронавирус создан в китайской лаборатории и случайно попал наружу».
Маловероятно, что этот вирус был создан в лаборатории. Насколько я знаю, подобные исследования не проводятся, поскольку это слишком опасно. Кроме того, невозможно точно сказать, откуда взялся вирус. Вирус не может содержать последовательность генов, которая не могла бы существовать в природе.
Нужно также сказать, что такие лаборатории, как в китайском Ухане, оснащены шлюзами безопасности, благодаря которым вирусы и бактерии не могут проникать в разные помещения, и не могут по недосмотру вырываться за пределы лаборатории.
Поэтому я считаю крайне маловероятным, что подобное могло произойти, однако это невозможно доказать. Как невозможно доказать и обратное.
«Даже если я заражусь, я молод, у меня крепкое здоровье. Скорее всего, я не заболею, у меня будут лишь симптомы».
Согласно статистике, верно утверждение, что у молодых людей с крепким здоровьем заражение проходит бессимптомно или с легкими симптомами. Однако случается, что у молодых людей проявляются тяжелые симптомы, а иногда и они умирают. Такие случаи тоже известны.
Профессор Хендрик Штрек является ведущим немецким экспертом по коронавирусу. Директор института вирусологии при университетской клинике в Бонне руководит долгосрочным исследованием распространения коронавируса в округе Хайнсберг на западе ФРГ, ставшим весной 2020 года одним из эпицентров эпидемии в стране.
