Собеседник Минвала — глава Центра исследований «Восток-Запад» Арастун Оруджлу.
– Давайте начнем нашу беседу с одной из актуальных тем. Это разговоры о санкциях против азербайджанских властей, инициированные конгрессменом Крисом Смитом. Какова, на ваш взгляд, вероятность, их принятия Конгрессом США?
– Думаю, такая вероятность достаточно высока. К великому сожалению, азербайджанскому обществу данный факт преподносится как инициатива рядового конгрессмена, которого, как у нас принято, сразу обвинили в проармянских взглядах. Но реальность такова, что проект документа Конгрессу США представлен не от имени этого конгрессмена, а от Хельсинского Комитета. По этой простой причине к этому следует отнестись очень серьезно. Я не исключаю, что американские санкции могут быть приняты, более того, я не исключаю того, что мы можем столкнуться также и с санкциями Европы.
– Но власти уверяют в том, что у Азербайджана в США есть друзья, которые могут предотвратить подобные риски. И они как-то хладнокровно, на первый взгляд, отреагировали на данную новость.
– Да, у страны есть друзья, но они не столь всесильны, чтобы предотвратить принятие этого документа.
– Кстати, помните, был американо-азербайджанский Альянс, которым руководил сын министра транспорта Зии Мамедова Анар Мамедов. Была ли от этой организации польза стране? Я имею в виду — в плане укрепления отношений между США и Азербайджаном.
– Это практически исключено. Закрытие этой организации вовсе и не было случайным. Это был вообще очень туманный процесс. Анар Мамедов до закрытия Альянса заявил всем, что едет в США для еще большей активизации деятельности организации. Однако, спустя несколько дней было сделано совершенно противоположное заявление о том, что деятельность организации прекращена якобы из-за финансовых трудностей. Скорее всего, причина заключалась в том, что либо официальные круги США потребовали приостановить ее деятельность, либо же все произошло из-за неопределенного состояния семьи Мамедовых, которая оказалась чуть ли не в опале в то время. Но в любом случае организация не имела перспективы, так как сфера ее деятельности изначально была определена неверно.
Сейчас же основная проблема заключается в том, что, согласно полученной нами информации из вашингтонских кругов, вокруг Азербайджана сложилась не очень благоприятная политическая атмосфера, изменилось отношение вашингтонского истеблишмента к стране. Дело дошло до того, что очень многие представители политических кругов США не очень охотно реагируют на просьбы о контактах посольства Азербайджана в Вашингтоне.
– Почему о санкциях заговорили именно сейчас? Ведь отношения начали портиться практически с 2003 года, и случалось, что они доходили казалось бы даже до пика.
– Связывать 2003, 2005 год с 2015-ым не совсем удачно. Последние несколько лет стали периодом совершенно иных геополитических реалий. И в этих условиях нефтяной, а точнее энергетический фактор в целом не является доминирующим в отношениях Азербайджана с США и Европой. Энергетическая карта мира выглядит сегодня иначе. Более приоритетными направлениями являются вопросы безопасности, сотрудничество в борьбе с терроризмом и, безусловно, то, что было всегда актуальным – определение внешнеполитических приоритетов. Раньше Москва и Вашингтон не давили на Баку, а сами наши власти шли на это неохотно. Им казалось, что сбалансированную внешнюю политику можно будет продолжать до бесконечности. Кстати, такая же тенденция наблюдается и сегодня, даже в период, когда наступили иные реалии.
Мы много раз предупреждали о том, что придет время противостояния, каждая из сторон будут требовать конкретной позиции по тому или иному вопросу от Баку, и если Азербайджан не определится со своими внешнеполитическими приоритетами, то окажется под перекрестным огнем. На сегодняшний день именно это и наблюдается.
– Но ведь выбран пророссийский курс.
– Знаете, за последние пару месяцев наблюдались даже определенные прозападные тенденции, хотя Азербайджан всегда был ближе к России, нежели к Западу в своей внешней политике. Кроме этого, за последние годы именно усилиями высокопоставленных представителей бакинских властей целенаправленно уничтожались отношения с Западом. Писались статьи, в которых открыто обвиняли США в попытках госпереворота в Азербайджане и поддержке международного терроризма.
Думаю, это все происходило координированно и было направлено на ухудшении отношений с Вашингтоном и Брюсселем, чтобы Азербайджан в качестве партнера мог выбрать только Россию. Подобные шаги, на мой взгляд, принимались отнюдь не из-за сентиментальных соображений, а скорее всего, при активной, но не совсем видимой поддержке Кремля.
– Как считаете, чем отличается реакция общественности на вторую волну девальвации маната от первой?
– Если мы говорим об общественно-политическом секторе, то большой разницы нет: есть критика, попытки подыграть публике, но это все организовывалось не на очень профессиональном уровне. А если взглянуть на реакцию простых людей, то заметно, что реакция на этот раз была более резкой, чем в феврале.
– Но эта не та самая «красная черта» для людей?
– Ситуация станет меняться, когда произойдет полное истощение ресурсов. Ну а пока что у существенной части населения ресурсы иссякли не полностью, но факт, что они на грани. Когда это произойдет — вот тогда и люди перейдут к активным действиям, а все происходящее сейчас – пока на уровне эмоционального выражения недовольства, кухонных разговоров.
Что касается реакции в соцсетях, то там настроения не всегда отражают реалии. Потому что тот контингент, который активно представлен в соцсетях — не очень значительная часть населения. Большая часть населения выглядит агрессивно, но из-за разрушения властями возможностей связи их оппонентов с обществом перерождение этой агрессии в какое-то системное выступление кажется маловероятным. Я нахожусь среди людей и могу сказать, что на сегодняшний день в большей степени заметно их отчаянное состояние.
– Как власти будут реагировать на агрессивно настроенную часть общества?
– Скорее всего, будут стараться подавлять любое массовое выступление, хотя такой путь носит в себе достаточно высокий уровень риска. А власть пойдет на это по той простой причине, потому что альтернативных возможностей у нее нет — экономикой они никогда всерьез не занимались, никогда не принимали во внимание реальное социально-экономическое развитие страны. Они больше были заняты созданием видимости хорошей жизни, развития, процветания и вся эта иллюзия сегодня рухнула, чего и следовало ожидать.
– Как кризис скажется на госаппарате? Будут ли сокращения, на ваш взгляд?
– Он уже пострадал достаточно. Сейчас власти пытаются частично устранить последствия 21 декабря путем давления, взыскания у олигархии части их доходов. Это же вызовет еще больше недовольства во властных кругах.
Как известно, традиционные «пакеты» отменены, повышения зарплат не будет, не будет и роста доходов. Недовольство в госаппарате на этом фоне продолжит расти, особенно на уровне чиновников среднего ранга.
– А какой будет судьба уволенных министров, о вероятности ареста которых говорят многие?
– Если вы спросили меня пару дней назад об этом, я бы не задумаясь вам ответил, что процесс завершится в скором времени, но сейчас я несколько скептически отношусь к этому. Будут предприниматься попытки отодвинуть все это на задний план. Потому что власти в большей мере будет ориентированы на внешних оппонентов, а эта та недовольная часть общества, которая может превратиться в потенциальную угрозу для них. По крайней мере, такое понимание уже есть у них и сейчас они будут стараться, успокоив один фронт, сориентироваться на реакции другого, более серьезного с их точки зрения.
– Как возникший кризис в экономике скажется на позиции официального Баку в карабахском урегулировании?
– Я думаю, на фоне растущей агрессии со стороны Армении, где открыто заявляют, что фактически договора о перемирии больше нет, ситуация еще более усугубится. Это же может оказаться выгодным для бакинских властей, т.е. появляется необходимый в такой ситуации фактор внешнего врага. Использование же нашими властями данного фактора для отвлечения внимания от внутренних социально-экономических проблем могло привести к еще большему росту напряжения на линии соприкосновения войск.
– Мне все это напоминает ту же Россию.
– Безусловно, эта одна и та же модель, единая стратегия, единая идеология.
– И напоследок: каковы ваши ожидания от следующего года?
– Год будет очень тяжёлым. Если предполагаемые санкции США будут все-таки приняты, то все может обернуться гораздо худшими последствиями, чем мы себе представляем. А это кажется весьма реальным, особенно после того, как в парламенте Азербайджане был представлен ответный законопроект о санкциях в отношении США. Хоть и в обществе все это вызвало только уместный сарказм и понятную иронию, но подобное необдуманное поведение может подыграть тем, кто в США выступает за применение санкций. И если подобное все-таки произойдет, то это приведет не только к политической изоляции страны, но и экономической. А экономическая изоляция – это отказ от покупки азербайджанской нефти, отказ выделить кредиты стране и многое другое, что может привести к самым непредсказуемым экономическим последствиям для страны. Потому и думаю, что сейчас очень важно освободить всех политзаключенных, начать диалог с обществом, гражданскими институтами и смягчить внутреннюю политику. Это еще и потому важно, что любое ужесточение во внутренней политике на фоне социально-экономического кризиса, окажется только контрпродуктивным.
Эмиль Мустафаев.
