«Аббас Аббасов как руководитель соответствующего совета азербайджанской общины России должен был поддержать Путина».
Первый президент Азербайджана Аяз Муталлибов дал интервью газете «Ени Мусават». Представляем читателям эту беседу касающуюся событий вокруг Украины, прогноза о результатах противостояния мира с Россией, перспектив нашей страны и о прочих темах, которая совпала по времени с годовщиной приема Азербайджана в ООН и его отставке с поста президента:
— Аяз муаллим, на днях исполнилась очередная годовщина со дня вашей отставки с поста президента. Каковы Ваши воспоминания об этих днях спустя 22 года?
— Не могу утверждать, что я испытываю удовольствие от воспоминаний о тех днях, круто изменивших мою жизнь и жизнь моей семьи. Говоря об их значении и первопричинах, всякий раз убеждаюсь в бессмысленности тех самых событий, в результате которых я был вынужден покинуть родину на 20 лет. С правовой точки зрения не подлежит сомнению, что инициированное НФА покушение на законную власть 5 — 6 Марта 1992 года и 15 Мая того же года, не являлось проявлением воли народа, а было: в первом случае парламентским переворотом под давлением улицы, а во втором — вооруженным захватом власти, то есть военным переворотом. Напомню, что весьма действенным психологическим фоном, на котором протекали события того времени стали трагические события в Ходжалы, спекулятивное использование которых в борьбе с властью, позволило НФА вынудить парламент республики под давлением уличной толпы заставить меня подать в отставку. К сожалению, я не мог убедить моих оппонентов в пагубности их действий, в их катастрофических последствиях для республики, повлекших за собой череду переворотов и политических катаклизмов.
— В недавнем вашем интервью СМИ некоторые ваши мысли вызвали очень резкую реакцию со стороны лиц, являвшихся членами правительства НФА. Не кажется ли Вам, что Ваша позиция была не совсем объективной?
— Насколько помню я всегда придерживался определенной этики общения с оппонентами и опирался на логику фактов, ставших достоянием истории. При этом я выступал с позиций своей правды, поскольку имел на это право и потому, что в оценках исторических событий все годы существовало мнение власти, мнение оппозиции, которые часто свою точку зрения противопоставляли любой другой, невыгодной им. В демократической стране принято уважать любую точку зрения и давать возможность читателю самому разбираться в проблемах и в их первопричинах, сравнивая существующие мнения. По моим наблюдениям плюрализм мнений, господствующий в СМИ республики порой хлещет через край. Можно сказать, что это не плохо, если пресса не является инструментом политики и орудием сведения счетов между ее субъектами. Что касается мнения о необъективности в моих высказываниях, на которую была дана острая реакция бывших функционеров НФА, скажу так: господа имейте мужество признавать свои ошибки, а не выдумывать того, во что вы сами не верите. Я понимаю, что это делать трудно, но признаваться надо, потому что это возвышает политика в глазах общества. Что касается меня, то я с уважением отношусь к мнению своих оппонентов, поскольку этого требует политическая культура и этика отношений между гражданами одной страны.
— Наверно вы отслеживаете события в Украине? Кстати, некоторые говорят о Вашем внешнем и поведенческом сходстве с Януковичем, а также сходстве политических взглядов? Как Вы думаете, где и в чем ошибся Янукович?
— Конечно, между мною и Януковичем существует большая разница в мировоззрении, в социальном положении, во временных этапах, пришедших на наши судьбы. На самом деле, я работал президентом в самое сложное время, в начале 90-х годов и всего не более двух лет. Но и тогда, наблюдая за событиями вокруг и внутри Азербайджана понимал, что мы являемся статистами в большом геополитическом спектакле, сценарий которого в то время уже был отработан на Балканах. Наше положение я часто сравнивал с положением людей, оказавшихся с распадом СССР на утлом суденышке в огромном океане полным акулами и прочими существами, готовыми опрокинуть нашу лодку на его дно. Я также понимал, что моя личная судьба, с момента начала работы над нефтяными контрактами с середины 1990 года, отныне будет определяться нефтяным фактором. Президент Янукович являлся олигархом, был участником политической борьбы в рамках оранжевой революции. То есть знал, что, когда, зачем и за сколько. Общего между нами ничего быть не могло и, прежде всего потому, что я в отличие от него не был отягощен проблемой сохранения своих капиталов. Их просто никогда у меня не было. Янукович недооценил значение Украины в контексте геополитического продвижения Запада на российском направлении и того, что его страна является стратегическим плацдармом на этом направлении. Зато это обстоятельство хорошо известно России. Очевидно, что для России потеря в указанном смысле Украины, является вопросом ее дальнейшего существования. Почему? Да потому что Запад никогда не оставит в покое Россию, потому что эта страна, чудовищно богатая своим природным потенциалом, может в перспективе стать державой номер один. Это обстоятельство в принципе исключает для той же Украины балансирование между крупнейшими политическими центрами — Вашингтоном и Москвой. Последнее двадцатилетие исчерпало ресурс сбалансированной политики между указанными центрами. Это обстоятельство будет привносить дополнительную интригу между Вашингтоном и Москвой. Просто, Западу эволюционный путь развития постсоветского пространства по большому счету не выгоден. Ведь он никогда не страдал альтруизмом! О внешнем сходстве между мною и Януковичем скажу так: хорошо, что он видный мужчина, а не обезьяна подобное существо. Походить на него чисто внешне не позорно.
— Хотели бы, что-нибудь сказать тем кто оправдывает вмешательство России в Украину? Чего, по-Вашему, добьется Россия, фактически противопоставившая себя в этом конфликте всему миру?
— Чтобы понять ситуацию с Россией надо уяснить себе, что никакие увещевания и обвинения в ее адрес не заставят ее (во всяком случае при Путине) отступиться от защиты своего государства, его территориальной целостности. На данном этапе это аксиома. Поэтому сегодня по всему видно, что Украинский кризис, вызванный поспешностью Запада присоединить к ЕС эту страну методами «оранжевой» революции были преждевременными, если не ошибочными. По большому счету Запад выходит сам сделал все, чтобы подтолкнуть Россию к жестким действиям. Выходить из этого положения будет достаточно сложно. Конечно проблему следует решать на политическом поле, не доводя дело до вооруженного конфликта. Что касается разных точек зрения на протекающие на Украине процессы со стороны нашего политического бомонда, посоветовал бы иметь в виду, что сегодня Россия есть и считаться с этим необходимо. А то неровен час можно допустить ошибку. С нашей Карабахской проблемой мы должны проявлять осторожность в суждениях относительно того, что происходит пока что вдали от нас.
— Некоторые эксперты предрекают в итоге этих процессов распад России. Вы политик, долгое время живший в России. Как по-Вашему это отразится на будущем Росии?
— Я не вижу оснований соглашаться с подобными суждениями. Сегодня мы видим какой огромный всплеск патриотизма вызвали украинские события в России. Вряд ли подобная реакция ожидалась на Западе. Если не было бы попытки форсировать киевские события на Майдане, то сегодня не пришлось говорить об угрозе применения оружия для защиты мирного населения в соседних с Россией регионах. Что касается будущего России, то способность решать свои проблемы подтверждаются всей ее историей. Есть немало примеров того, когда она оказывалась на грани существования, но всякий раз успешно возрождалась.
— Какое влияние окажут события в Крыму на карабахский конфликт?
— Я не могу со всей определенностью ответить на этот вопрос. Но то, что происходит с Крымской автономией, с парадом формирования новых автономий на Украине, не может не настораживать. Поэтому посоветовал бы не лить воду на мельницу оппонентов России. У нас есть свои проблемы.
— Исполняется 23-ая годовщина референдума 17 марта 1991 года о сохранении СССР. Хотелось бы знать Вашу нынешнюю оценку, предпринятого Вами тогда шага.
— Не могу согласиться с тем, что упоминаемый вами референдум был сфальсифицирован. Никаких проверок на этот счет я не помню. Да и какой в этом был смысл, кроме того, что мы использовали этот референдум на фоне отказа от участия в нем Армении и Грузии. Осуществив тем самым политический маневр, мы добились того, что М.Горбачев проникся к нам признательностью, с чем мы не могли не воспользоваться. Мы просто обратили его внимание на то, что руководство, в данном случае Армении, не видело его на посту президента обновленного союзного государства, и потому отказалась от участия в референдуме. Как следствие, им было сделано поручение о выполнении подписанного им же указа о проверке паспортного режима и разоружении незаконных формирований в регионе конфликта. Кстати, это относилось и к азербайджанским поселениям, хотя у них никакого вооружения в то время не было. И сегодня, по прошествии стольких лет, я считаю политически обоснованным и для своего времени уместным вариантом использования противоречий того времени.
— Могут ли произойти события схожие с украинскими на постсоветском пространстве и в частности в Азербайджане?
— К сожалению, использование технологии оранжевых революций для свержения неугодных режимов под эгидой борьбы за демократию обрело большие масштабы. Разумеется, они на каком-то этапе, никакого отношения к торжеству подлинной демократии не имеют. Просто в их результате одни лишаются кормушки, а другие обретают ее. Ссылки же на народ используются ради красного словца, интересы которого откладываются на неопределенное, но обязательно светлое будущее. Что касается Азербайджана скажу так, сегодня сильная власть, вне зависимости от того, кто и как к ней относится, является гарантией того, что к нам никто, как говорится, не сунется. Вместе с тем, нельзя расхолаживаться и почивать на лаврах достигнутого. Мир изменчив и в лице своих политиков предельно циничен. Вчера еще певший дифирамбы в твою честь псевдо доброжелатель сегодня, не моргнув глазом, сделает вид, что тебя не знает. Помимо своего стратегического местоположения и наличия больших запасов углеводородного сырья, Азербайджан для Запада имеет еще одно не менее важное значение — это то, что он являет собой европеизированный пример толерантности для мусульманского мира. И это тоже является своеобразной защитой от каких либо поползновений на целостность и безопасность страны.
— Что Вы можете сказать по поводу ваххабизма, нурчулуг и другим вопросам, которые стали предметом серьезных обсуждений? Есть ли у вас ли беспокойство в связи с этими вопросами?
— Мы являемся свидетелями того, как Ислам в последние годы все более политизируется, превращаясь в двигатель общественно политических процессов, особенно в тех мусульманских странах, где велик потенциал протестных настроений, по причине нарушения принципов справедливости. Перечисленные вами направления исламской религии проявлялись на разных этапах развития общественных отношений в мусульманских странах и способствовали формированию своеобразного религиозного плюрализма. Но временами они составляли основу геополитических устремлений иных стран в том числе христианского мира, использующего силу мусульманского протестного потенциала. Это и должно составлять основу беспокойства со стороны светского общества, связанную с нежелательной радикализацией настроений в мусульманской религиозной среде. Следует усилить в СМИ пропаганду идей толерантности религиозного сообщества со стороны религиозных организаций республики, тем более, что Азербайджан издавна отличается веротерпимостью и толерантностью к разнообразию общественных мнений.
— Была ли для вас неожиданной одназначная поддержка Аббасом Аббасовым Путина в связи с украинскими событиями?
— Аббас Аббасов как руководитель соответствующего совета азербайджанской общины России должен был поддержать Путина.
— 2 марта была годовщина вступления Азербайджана в ООН. Памятна ли для Вас эта дата? Кто-нибудь вспомнил Вас в связи событиями имевшими место во время вашего президентства?
— Эту знаменательную дату я вспоминаю с чувством большого удовлетворения, поскольку имею непосредственное отношение к тем драматическим событиям, которые произошли в конце 1991 года и завершились объявлением о Независимости Азербайджанской Республики 18 Октября указанного года, вхождением, благодаря моей личной настойчивости, в состав СНГ 21 Декабря 1991 года, без чего нас не приняли бы в ООН. Согласитесь, что одного этого достаточно для того, чтобы испытывать удовлетворение самим собой. Как правило, по случаю этих дат я получаю много телефонных звонков с поздравлениями от разных людей.
— Интересно, есть ли известные общественности лица среди тех с кем периодически встречается экс-президент?
— Некоторые из моих бывших коллег по руководству республикой приняли участие в траурных мероприятиях в связи с кончиной моего старшего сына Азада. Больше я с ними не встречался. Каждый, как может, живет своими проблемами. Встречаются, как правило, на похоронах.
— Чем вы сейчас занимаетесь? Пишете мемуары или реализуете какие-то другие идеи?
— перечитываю, дополняю, корректирую написанное. Даю много интервью, в которых довожу до внимания читателей свою правду о событиях, свидетелем и участником которых я был.
Эльшад Пашасой, «Ени Мусават»
