Из Сирии вновь приходят драматические сообщения — о себе напомнили сторонники свергнутого диктатора Башара Асада. Сначала в районе Джеблы, в провинции Латакия, сторонники Асада напали на сотрудников службы безопасности нового правительства Сирии — в результате есть многочисленные погибшие и раненые. Затем начался разгром общественных зданий, о чём уже рассказывал Minval. Судя по всему, это не разовая акция — появились сообщения о создании так называемого «Военного совета освобождения Сирии», который заявляет о намерении «освободить всю территорию Сирии от оккупантов и террористических сил», «свергнуть режим ХТШ», «создать единое суверенное государство» и «вернуть беженцев».
В ответ новые власти Сирии направляют в прибрежные районы подкрепление из провинций Алеппо, Идлиб, Хама и Хомс. В самом Хомсе при этом введён комендантский час. Сирийские силы безопасности уже перехватили грузовик с оружием для сторонников Асада.
Возможно, того, что сторонники свергнутого диктатора ещё попытаются «показать зубы», следовало ожидать. Башару Асаду есть на кого опереться. Это не только алавитская община, выходцем из которой он является. Асада, скорее всего, поддержат сирийские армяне, которые с самого начала гражданской войны выступали на его стороне. Остатки силовых структур свергнутой диктатуры тоже не стоит сбрасывать со счетов.
Здесь, возможно, сами собой напрашиваются параллели с Ираком, где после свержения режима Саддама Хусейна сначала наступила пауза, а затем о себе заявило «иракское сопротивление». Его костяк составили силовые структуры саддамовского режима, прежде всего Республиканская гвардия. Какие внешние силы за этим могли стоять, официально не озвучивалось, однако даже после того, как «иракское сопротивление» стало перетекать под контроль ДАИШ, в Москве позволяли себе намёки, что там воюют бывшие офицеры иракской армии, обучавшиеся в советских военных вузах и «умеющие воевать».
В Сирии религиозная картина несколько иная. В отличие от окружения Саддама Хусейна, где преобладали сунниты, Башар Асад, как уже отмечалось, — выходец из алавитской общины. Однако и у «вооружённого возвращения» сторонников Асада на политическую арену Сирии вполне могли найтись влиятельные внешние заказчики, прежде всего из числа тех, кто, называя вещи своими именами, держал режим Асада на штыках.
Вполне возможно, что сторонники Асада получили и продолжают получать поддержку от определённых кругов в Иране, прежде всего от «Корпуса стражей исламской революции», который во времена Асада имел в Сирии солидную инфраструктуру и активно использовал эту страну как плацдарм. Более того, нельзя не заметить, что «сирийское сопротивление» заявило о себе именно в тот момент, когда в Иране консерваторы начали наступление на позиции прагматиков, включая президента Ирана Масуда Пезешкиана, во властных структурах ИРИ. Отставка вице-президента Джавада Зарифа, которого считали ключевым сторонником Пезешкиана, — факт показательный и далеко не единственный. Версия о том, что в такой ситуации иранская консервативная «муллократия» постарается восстановить «сирийский плацдарм», по меньшей мере, имеет право на существование.
Но точно так же не исключено и другое. Беспорядки вспыхнули в окрестностях российских военных баз в Сирии — это и авиабаза «Хмеймим», и пункт базирования ВМФ в Хомсе. Как бы Москва ни вела переговоры с новыми властями Сирии о судьбе своих баз, остаётся открытым вопрос: удалось ли ей договориться, особенно на фоне воспоминаний о том, как российские ВКС «утюжили» Алеппо?
Наконец, определённую пищу для размышлений даёт и общий политический контекст. Падение режима Асада в Сирии и приход к власти правительства Джулани на Западе сочли крупным политическим успехом Турции. А сегодня беспорядки, устроенные сторонниками Асада, вспыхнули именно в тот момент, когда Турция начала играть активную роль на украинском направлении. Более того, сейчас, когда Европа начинает самостоятельную игру в украинском конфликте, именно вторая по мощи армия НАТО — турецкая — находится в фокусе внимания. В Анкаре же дают понять, что Турция может и должна сыграть ключевую роль в архитектуре новой безопасности Европы. Особенно в условиях, когда США больше не намерены прикрывать Европу своим «зонтиком». Вряд ли эти шаги Анкары вызовут восторг в Москве. А Сирия — как раз то направление, где Россия может рассматривать возможность «ответного хода». Особенно теперь, когда политические инициативы Трампа воодушевили Кремль.
Правда, «в поле» пока нет ни прекращения огня в Украине, ни снятия санкций, ни возвращения России в G8, но и того, что произошло, могло хватить, чтобы в Москве почувствовали прилив оптимизма и вновь начали строить геополитические планы. В том числе и против своего исторического соперника — Турции.
А вот платить за всё вновь придётся гражданам Сирии, чьи надежды на прекращение многолетней гражданской войны вновь грозят рухнуть.
COP29