Новое рождается в адовых муках, – изречение, что сполна отображает картину в верхних эшелонах армянской власти. Продолжающуюся не один год неразбериху усугубила конституционная реформа Сержа Саргсяна, которую автор затеял во имя «торжества подлинного народовластия», то есть демократии.
Вообще-то еще Ленин предупреждал, что демократия и голодный народ вещи несовместимые. Надо полагать, Серж Саргсян видит дальше классика, ибо собственную самодостаточность, благополучие окружения без труда экстраполирует на соплеменников. Но делает он это, не отдавая себе отчета в том, чего на самом деле желают простые люди и как они себе представляют дальнейшее пребывание в стране с непредсказуемым будущим.
Пока уходящему президенту удается забавлять публику экстравагантными ходами и нетрадиционными телодвижениями, облаченными в интригующие упаковки. В то время как низы пытаются разобраться в хитросплетениях так называемой масштабной конституционной реформы, сам предводитель инновационной концепции неустанно пыхтит над выработкой механизмов самосохранения. А предохраняться есть от чего. Особенно, когда народный гнев от социальной неустроенности только наращивает протестный потенциал.
Не все благополучно и в рядах политической элиты, где проницательным кругам не составило труда понять – откуда ноги растут у сомнительного новаторского напора главного азататютюна, взбаламутившего жизнь страны и региона.
Уходящий президент осознает, что наступил тревожный отрезок времени, когда остановка смерти подобна. Он заполняет пустоту инициативами, лишь бы не предоставить шанс соперникам на контрмеры, что настаивают на создании конфигурации подлинной парламентской власти, когда никому не перепадет шанса для монополизации власти.
Серж Саркисян, акцентируя внимание на вступлении страны в новый политический цикл, больше занят распределением полномочий, ненароком подчеркивая, что и после окончания срока своих президентских функций, сохранит за собой статус разводящего. Чтобы не вызвать подозрений в предвзятости, он велеречиво расписывает прелести обязанностей нового главы государства, которому отводит амплуа контролера за исполнением положений конституции на основе беспристрастности.
Но вот что обращает на себя внимание в комплексе замечаний, обращенных четвертому президенту, которого Серж Саргсян видит в ореоле яркого интеллектуала. Герой карабахского движения рекомендует преемнику быть политически подкованным, но не политизироваться. По праву аксакала наставляет, что преемнику будет необходимо инициирование диалога между различными политическими силами, чтобы снизить напряженность в отношениях между различными группами и прослойками.
Тут впору поинтересоваться – а какое политическое хозяйство достается четвертому главе государству, и насколько Сержу Саргсяну за восемь лет пребывания на первом посту удалось сбалансировать политическую систему, чтобы перевести имеющиеся сложности в плоскость цивилизованных обсуждений?!
В том и суть, что новый президент поневоле окажется в омуте неразберихи, где балом правят диктат, антагонизм и нормы средневековой авторитарности. Вот и получается, что пришельцу поневоле придется отмывать авгиевы конюшни саргсяновского политхозяйства. Но насколько реалистичными окажутся его шансы уцелеть с собственным пакетом инноваций, если Серж Саргсян отводит ему только представительские полномочия?!
За годы правления Саргсян сделал все возможное, чтобы подмять систему под себя, адаптировать ее функции под собственные цели и видения. И если он желает, чтобы преемник достойно представлял Армению за рубежом, одних качеств свадебного генерала будет недостаточно. Нужно изменить всю систему, избавив ее от инструментов военно-политической диктатуры, а далее придать армянской власти человеческое лицо, и чтобы она смогла бы как можно быстро избавиться от уродливого наследия саргсяновщины.
Уходящий президент щедро кормит кандидата на выдвижение завтраками, вознося здравицы, мол, в Исполнительном органе правящей республиканской партии все единогласно поддержали кандидатуру Армена Саргсяна. По всему видно, что он сделал бывшему премьеру предложение, от которого ереванскому интеллектуалу трудно отказаться. Во всяком случае, это видение Сержа Саргсяна, и не суть важно, что он все решил, так оно и будет.
Лидер карабахских армян обусловил решение вопроса с избранием Армена Саргсяна рядом немаловажным мягких требований, в комплексе которых значится обсуждение проблемы с военным режимом Ханкенди. Вот и получается, что судьба верительной грамоты будущего президента в руках сепаратистов, которые выступают гарантами безопасности своих людей в ереванских коридорах.
Коль так, то насколько Армену Саргсяну с руки вверять собственную политическую судьбу, да и физическую тоже, тем, кто владеет только одним языком насилия?
Выбор, конечно же, за самим выдвиженцем Сержа Саргсян. Но сомневаться в том, что все идеи, помыслы и действия Сеоржа Саргсяна строго заточены на сохранение за собой рычагов власти, сомневаться не стоит.
Армения находится на крутом изгибе политико-экономического кризиса, и ответственность за пагубное состояние страны целиком на нем. Выбор пророссийского, или прозападного вектора развития, которым все последние годы Серж Саргсян мурыжил мозги элите и народу, в обстановке стагнации мало что меняет. Больной стране, как воздух и вода, нужна антикризисная концепция, выработку которой уходящий президент, то ли не осилил, то ли не вознамерился себя обременять.
Страна реально нуждается в спасительных мерах. Их появление при подвешенном состоянии конфликта в Карабахе немыслимо. Потому любой, кто отважится занять пост после Сержа Саргсяна, будет сродни добровольно идущему на Голгофу.
Армен Саргсян, которому нынешний глава государства готовит роль жертвенной марионетки, не хуже других разбирается в тонкостях момента. Чтобы все осталось, как есть, нужны основательные реформы, и новый президент по определению не сможет стоять в стороне от инноваций.
Осилит ли нагрузку Армен Саргсян, или же другой человек, которому придется занять высокое кресло в эпоху диктатуры Сержа Саргсяна, вопрос судьбоносный. Пожалуй, мало кто решится дать на него вразумительный ответ в условиях, когда небосвод все плотнее закрывает потоками смуты.
Тофик Аббасов
Minval.az
