COP29
В чем задача государственной информационной политики? Сформировать дееспособное и прозрачное «информационное поле»? Сделать так, чтобы профессиональной деятельности своих журналистов не мешали искусственные препятствия? Создать для зарубежной аудитории привлекательный образ страны? Помочь привлечь в нее туристов и инвесторов? Заручиться поддержкой мировой общественности? Да, безусловно. Только вот для штатных пропагандистов некоторых стран и режимов «задачей номер один» становится другое: одурачить собственный народ. И раз за разом исполнять во всех новых вариациях что-то вроде «все хорошо, прекрасная маркиза!», хотя на самом деле все обстоит с точностью до наоборот. То есть хуже некуда.
Вот и армянские пропагандисты несколько лет оттачивали перья, рассказывая о том, что «армянская армия сильна своим особым армянским духом», что на такие мелочи, как «матчасть», где у Азербайджана солидное превосходство, можно просто не обращать внимания, и даже сам президент изрекал, что у Армении армия, а вот у Азербайджана — вооруженные формирования…А в апреле все закончилось для Армении сокрушительным поражением. В первые дни после апреля армянские пропагандисты попытались убедить аудиторию, что это Армения одержала большую победу, но вот на фоне азербайджанского флага над освобожденной высотой Лелетепе эти пропагандистские штампы смотрелись, прямо сказать, не очень.
А уж когда министр обороны Армении Сейран Оганян не совсем добровольно ушел в отставку, стало понятно: пропагандистские ухищрения не помогают. Да и на генералов, набиравшихся «боевого опыта» на грабеже азербайджанских сел, пока линию фронта держали добровольческие батальоны, а на стороне Армении воевали регулярные российские части, надежды мало. В апреле имела место точечная операция спецназа, а что будет, если завтра начнется настоящая война? Срочно нарастить свою военную мощь? Но…за счет каких ресурсов? Где взять деньги на оружие, где взять, наконец, призывников при нынешней-то зашкаливающей за все мыслимые и немыслимые пределы миграции? Пойти на реальные компромиссы на переговорах? Это, без сомнения, в интересах простых граждан Армении, да и не только Армении, но для нынешней армянской, с позволения сказать, элиты — политическое самоубийство. В результате решать возникшую проблему в Армении предпочли испытанным способом: найти желающих повоевать с Азербайджаном вместо нее. На пост министра обороны назначили бывшего главу администрации Сержа Саргсяна — Вигена Саркисяна, о котором открыто говорили, что он, дескать, «хороший дипломат».
И вот новому главе армянского военного ведомства представился случай продемонстрировать свои дипломатические способности. Министр обороны Армении отправился в Москву. А чтобы у армянской аудитории не оставалось сомнений, зачем именно он направляется в российскую столицу, Саркисян в эфире телепередачи «Р-Эволюция» на телеканале «Армения» дал понять: замыслили в Ереване ни много ни мало «приватизировать» российскую военную базу. И это не совсем то, что происходило с военной инфраструктурой стран НАТО по горячим следам падения Берлинской стены, когда военные базы закрывались, а оставшиеся от них помещения казарм и складов, взлетные полосы и т.д. предлагали бизнесменам. В Ереване не прочь превратить российскую базу в Гюмри в этакий ремейк 366-го полка, «отличившегося» во время Ходжалинского геноцида.
Конечно, прямо об этом в Ереване не говорят. И Виген Саркисян в эфире телеканала Армения «всего лишь» заявил: «При посягательстве против Армении российская военная база, которая находится в Гюмри, должна также быть вовлечена в дело обороны, а для этого необходима правовая основа. В данном случае правовой основой является это международное соглашение».
Здесь, по законам жанра, надо порассуждать, что любая страна, создавая на чужой территории свою военную базу, рассчитывает защитить с ее помощью прежде всего свои интересы, а вовсе не страну пребывания. Сейчас, когда для многих СМИ новость номер один — это смерть Фиделя Кастро, журналисты уже вспомнили, что на Кубе, в Гуантанамо, находится военная база США, только вот это еще не значит, что Вашингтон будет защищать Кубу.
Другое дело — соглашения о военном сотрудничестве. И в НАТО, и в ОДКБ есть принцип, согласно которому, нападение на одного означает нападение на всех, и в случае внешней агрессии страна может обратиться за коллективной поддержкой. Это и есть «правовая база», о которой вроде бы толкует господин Саркисян.
Только вот есть некоторые нюансы. Вернее, как бы это помягче выразиться, особенности армянского менталитета. Где слово «посягательство» означает совсем не то, что во всем остальном мире, ну, может, за вычетом Северной Кореи.
Поясним: вопреки усиленно тиражируемым воплям об «армянофобии», «враждебном окружении» и т.д., на Армению никто нападать не собирается. А вот сама эта страна уже совершила агрессию против Азербайджана, не отказывается от территориальных претензий к Турции, не прочь «прихватизировать» грузинскую Джавахетию…Армения периодически проверяет на прочность передний край азербайджанской обороны, устраивает провокации на линии фронта или боевые развороты своего военного вертолета в направлении азербайджанских позиций, а встретив вполне адекватный ответ, то есть отпор, в Ереване закатывают форменную истерику, требуя, чтобы «мировое сообщество» примерно наказало Азербайджан. Здесь готовы объявить «посягательством», «агрессией» и т.д. пресловутую «блокаду», в которой такие-сякие Азербайджан и Турция держат «многострадальную Армению» — притом что закрытые границы с Азербайджаном и Турцией представляют собой самый что ни на есть логичный результат политики самого же Еревана. А наиболее бойкие не просто претендуют на чужие земли — их уже считают своими. И на полном серьезе обвиняют ту же Турцию, что она, дескать, «оккупирует Западную Армению». Из чего следует простой вывод во всем блеске ереванской логики: в ответ на все эти «посягательства» российская база в Гюмри обязана бросить все силы и всю свою военную мощь на «защиту Армении». То есть ее интересов. А если уж быть до конца откровенными, то не интересов даже, а аппетитов, непомерно возросших после демонстрации «Искандеров» на улицах Еревана.
При этом соглашения об объединенной группировке войск России и Армении как такового еще нет. Его только предстоит подготовить. Проект, правда, уже просочился в прессу, и он изобилует формулировками, которые дают прямо-таки неисчерпаемый простор для «двойного толкования»: то ли этой группировкой командует Генштаб Армении, то ли Южный военный округ России, то ли она в прямом подчинении российского Генштаба…Подобные формулировки в военном договоре сами по себе нонсенс. В армии, подчеркивали эксперты, в том числе и российские, любят четкие формулировки. Кто кому подчиняется, кто за что отвечает, где и чья зона ответственности — во всем этом двойного толкования люди в погонах не терпят. Но это военные. А политики в Ереване, в особенности в «ближнем кругу» Сержа Саргсяна, как раз и увидели в этих расплывчатых формулировках шанс «приватизировать» российскую базу в Гюмри и превратить создаваемую «объединенную группировку войск» в нечто подобное 366-му полку, но уже с «Искандерами», «Смерчами» и прочими «стрелялками». А затем направить всю ее мощь против Азербайджана. Так, чтобы за интересы Армении в этом конфликте воевала бы Россия. Вот о чем рассуждал в своем телеинтервью Виген Саркисян, изрекая, что российская база в Гюмри должна «защищать» Армению в случае «посягательства».
Можно, конечно, отмахнуться: мало ли о чем мечтают в Ереване, где вообще с восприятием реальности проблемы. Только вот напомним: те же «Искандеры» Москва позволила провезти по площади на армянском параде, предварительно выкрасив в «армянский» камуфляж и даже переодев своих срочников-водителей в армянскую военную форму. И кто теперь может дать стопроцентную гарантию, что их не «сдадут напрокат» по прямому, так сказать, предназначению — пострелять? Точнее, нанести «превентивный удар», о чем в Ереване мечтают вслух уже не первый год? И самое главное, представители Москвы до сих пор не дали прямого и однозначного официального ответа, что договоренности между Москвой и Ереваном о военной помощи не распространяются на оккупированные азербайджанские земли. Такие заявления звучат из уст политологов, экспертов, но не официальных лиц «исполнительной вертикали». И можно не сомневаться: выводы делаются не только из заявлений армянских политиков, но и из молчания политиков российских.
Можно, конечно, изобрести официальную версию, что Армения, дескать, ценный союзник для России, Москва не желает ее отталкивать, а посему не торопится «портить настроение» армянской аудитории. Только вот эта милая официальная версия не стыкуется с реальностью. Во-первых, ценность Армении как форпоста в нынешней ситуации, когда у нее нет даже сухопутной связи с РФ, равна нулю. А во-вторых, и «в-главных», в любом военном союзе обязательства о коллективной обороне — это, условно говоря, «улица с двусторонним движением». Это понимают, скажем, в Рейкьявике, в Вашингтоне, наконец, в Москве, но не в Ереване. Где несколько дней назад замглавы МИД Армении Шаварш Кочарян заявил, что, оказывается, соглашение о пребывании российской военной базы на территории Армении не симметрично, то есть не накладывает на армянскую сторону ответных обязательств по оказанию помощи РФ в случае агрессии против этой страны. «В нем не указано, что если против России будет совершена агрессия, то Армения обязана участвовать в каких-то действиях», — рассуждал господин Кочарян. Словом, Армении защищать Россию необязательно, а вот Россия прикрывать свой «форпост» обязана. И отвечать на все «посягательства против Армении», по расчетам Еревана, Москва должна в обмен, пардон, на «ноль без палочки», «зонтик для форели ишхан», «дырку от бублика» и т.п. Другое дело, если Армения представляет для России интерес именно как инструмент силового давления и провокаций против своих соседей, но так, чтобы сама Москва при этом оставалась как бы ни при чем. Иначе в ответ на все политические кульбиты Еревана уважающая себя страна, не говоря уже о государстве, претендующем на роль сверхдержавы, гласно и открыто напомнила бы своему «союзнику» и «форпосту», что, во-первых, ответственность в политике никто не отменял, а во-вторых, союзнические обязательства — дело взаимное. Тем более если «форпост» находится в столь сильной зависимости. Но в Москве…смолчали. И это именно тот случай, когда молчание красноречивее всех слов. В том числе слов о дружбе Москвы с Баку и Анкарой.
Нурани, специально для Minval.az
