Комментарии российского инвестбанкира в социальных сетях и на телевидении относительно российской агрессии в Украине и будущего экономики нашего северного соседа после применения международных санкций находят удивительно широкий отклик неравнодушной аудитории. Накануне введения третьего уровня санкций ЕС против РФ Слава Рабинович дал эксклюзивное интервью журналисту ЛІГАБізнесІнформ.
— Как финансовые рынки (и в частности рынки капитала) реагируют на российско-украинский конфликт и введение санкций против России? Чем это чревато для экономики России, Украины и, возможно, мировой экономики?
— Любой рынок, будь то рынок облигаций или акций, выражает коллективный разум инвесторов. Он во многом играет на опережение и отражает ожидания его участников. Люди не любят трогать то, что токсично. Доходность российского рынка акций в этом году говорит сама за себя. Нынешнее его падение является продолжением тенденции прошлого года. Если посмотреть на ситуацию более глобально, то видно, что американские индексы находятся на пике роста. Они побили свой предкризисный пик 2007 года. А российский рынок акций находится на 50% ниже своего предкризисного пика. В мае 2007 года индекс РТС составлял около 2500 пунктов, а сейчас он 1246. Итого, можно констатировать шестилетнюю отрицательную доходность в минус 50%. Это гигантская сумма, особенно если ее сравнивать с благоприятным внешним фоном.
Следует понимать, что рынок акций является сильным индикатором происходящих в экономике процессов. Экономика же сама по себе – гораздо более инертная система, которую рынок акций пытается предсказывать. Уже сейчас рынок говорит о том, что экономику ждут ужасные времена.
— Насколько серьезны возможные потери России на международных рынках капитала?
— Россия не может участвовать в западном рынке капитала, если Запад не хочет, чтобы Россия была частью этого рынка. Если российское правительство, регионы, муниципалитеты и российские компании хотят пользоваться рынком капитала на Западе, то они должны играть по западным правилам, в том числе по четким правилам рынка капитала. Если же Россия становится страной-изгоем, то ее выгонят с этого рынка. И это ужасно для страны. Потому что вход на рынки капитала не происходит по щелчку пальцев или мановению волшебной палочки. Это многолетнее зарабатывание кредита доверия от международных инвесторов.
— Насколько это чревато для экономики? Можете ли оперировать прогнозными цифрами по конкретным отраслям?
— Это приведёт к коллапсу всей российской экономики в среднесрочной перспективе.
Россия – очень богатая природными ресурсами страна. И её экономика чрезвычайно примитивна. Она сможет выстоять немного дольше, чем какие-либо другие страны в аналогичной ситуации. Но эта надежда и этот курс – иллюзии. Ибо неважно, когда произойдёт коллапс – через 10 или через 20 месяцев. Он произойдёт.
В этом случае произойдёт огромная девальвация рубля; все импортёры разорятся; наступит рецессия, переходящая в депрессию, сопровождающаяся гиперинфляцией; золотовалютные запасы, хотя и немалые, могут быть полностью потрачены в течение года-двух на импорт, поскольку страна импортирует очень много; произойдёт массовый дефолт населения по ипотечным и потребительским кредитам; банковская система, в основном, рухнет; почти три четверти триллиона долларов корпоративных долгов компаниям нечем будет отдавать, и начнутся массовые банкротства; потеря рабочих мест вызовет новый виток дефолтов по кредитам населения. И так далее по спирали, до самого дна.
Единственная индустрия экономики, которая, вероятнее всего, не столь ужасно будет себя чувствовать, — это экспорт, в основном ресурсный. При дальнейшем снижении рубля компании, имеющие валютную выручку, будут чувствовать себя наименее плохо. Хотя у них, в отличие от 1998 года, намного увеличилась валютная составляющая их издержек.
— Как России избежать пессимистического сценария развития событий?
— Никаких вариантов при сохранении статус-кво не существует.
Россия может сделать все по-другому. У нее остается небольшое окно возможностей. Для этого необходимо прекратить весь кошмар в восточной Украине и начать постепенное сближение с Западом.
— Вы утверждаете, что при реализации негативного сценария выигравших не будет? Насколько серьезными могут быть последствия для Украины?
— Последствия для Украины будут ограниченными. Я не утверждают, что всех накроет «медным тазом». Этим самым «тазом» накроет Россию. Все остальные – ближние и дальние страны-соседи России – в среднесрочной перспективе будут нести достаточно серьезные, но ограниченные потери. Это все равно, что кризис в Греции, принесший существенную волатильность на рынок США и других стран.
Экономика России не является большой частью мирового ВВП. Она может нанести урон глобальной экономике, но не является системообразующей.
— По вашему мнению, высшее политическое руководство России прислушается к подобным советам?
— Это все зависит от того, кто влияет на Путина. Пока что превалирует влияние со стороны лагеря силовиков. И это влияние разрушительно. Этому лагерю не просто все равно, о чем, к примеру, я говорю, — они в этом просто ничего не понимают. Другой же лагерь понимает все, абсолютно все.
— А другой лагерь – это кто?
— Весь либеральный лагерь, начиная с Улюкаева (министр экономического развития РФ – ред.) и Силуанова (министр финансов РФ – ред.), и заканчивая теми людьми, которые продолжают иметь доступ к Путину – Кудриным (экс-министр финансов РФ – ред.), Грефом (экс-министр экономического развития и торговли – ред.) и многими другими.
— Что мешает Путину услышать этих людей?
— Мешает ситуация, в которую он попал. Связана она исключительно с политикой.
— Какие аргументы зарубежных партнеров России могут повлиять на Путина?
— Никакие. Путин прекратил разговаривать с ними на одном языке. Об этом сказала госпожа Меркель в начале марта — мол, Путин находится в другой реальности… Это два разных мира, столкновение цивилизаций.
— Есть ли надежда, что эти миры как-то пересекутся?
— Вряд ли. Точка невозврата пройдена.
— Означает ли это, что наиболее реалистичен самый пессимистический сценарий развития событий?
— Не знаю. Никто этого не знает.
