До мая 92 года добровольческие отряды, преимущественно сами решали, что делать на участке, который взяли под оборону. По собственному знанию местности они строили оборону. Кроме оборонительных боев, наши отряды иногда наносили упреждающие удары с целью отброса армянского поста с какой- либо высотки вокруг села, т.к. стрелки не давали людям спокойно набрать воды из сельского булага, проехать по дороге и т.п.
С марта по июнь 92 г. мобильная бронегруппа ОМОНа, которой я командовал, была прикомандирована к Тертеру. До создания и укрепления 703-й бригады в мае 92 года, мы отвечали за оборону Тертерского района, но задачи выполняли почти по всему периметру Карабаха. В Карабахе тогда было всего 6 танков, из них 4 в отряде «Гатыр Мамед» (командир Ягуб Рзаев) в Агдаме и 2 в ОМОНе. Из-за наличия бронетехники ко мне часто обращались командиры Агдама, Тертера, Геранбоя, Физули и др. районов для участия в их операциях или только огневой поддержке.
После Ходжалы все были на взводе. Эмоции захлестывали «человека с ружьем».
В начале апреля ко мне в Тертер, где базировалась моббронегруппа ОМОНа и 1-я рота ОМОНа- командир Тахир Гулиев, приехали командиры бардинского отряда “Азадлыг” Алямшах Мамедов и Гасанов Забил, больше известный, как Шаган. Мы уже хорошо знали друг друга ранее по некоторым боям. В их отряде было около 200 ч. легковооруженных трудноуправляемых бойцов. Командиры сказали, что хотят захватить Маргушеван, пленить как можно больше местных жителей для последующего обмена на ходжалинцев и покинуть поселок. Пойду ли я с ними?
Называемый местными азербайджанцами Маргушеваном, а армянами Марагой, поселок городского типа Ленинаван, расположен примерно в 3 км южнее г. Тертер и изначально состоял из двух армянских сел Маргушеван и Марага, переселенных из южно-азербайджанской (иранской) Мараги в середине XIX века. К описываемому времени из пяти тысячного населения в поселке оставалось менее тысячи человек, остальные с началом конфликта покинули поселок.
Я не мог самостоятельно принимать такие решения. В вопросах внутренней службы наше подразделение подчинялось начальнику РОВД района, к которому было прикомандировано, а для проведения боевых операций во взаимодействии с силами не МВД, был необходим приказ командира ОМОНа или, напрямую, министра внутренних дел.
Кроме того, я и сам не был согласен с планом «Азадлыг». По данным разведки, я знал не только о силах, имеющихся в поселке, но и имел представление о силах, которые придут на помощь Ленинавану из Чайлы и других близлежащих армянских сел. На «ура» его было не взять. У «Азадлыг» не было сил не только для удержания села, но и для кратковременного захвата, как они того желали. Они сказали, что договариваются еще с «Гуртулушем». «Гуртулуш» был более опытным отрядом. К тому времени «Гуртулуш» во главе с командиром Шахином Тагиевым, позже Национальным Героем Азербайджана, был уже именитым отрядом, захватил Сейсулан и Гапанлы, побывал в нескольких боевых переделках. Но все равно я отказался участвовать, обосновав тем, что они не смогут удержать Маргушеван, а мое командование вряд ли согласиться на эту вылазку, не усилив обороны Тертера.
И без того, по несколько раз в день и по ночам из Ленинавана и Чайлы несколько БМП армян, заезжая в русло пересыхающего Тертера, обстреливали город в районе моста через реку, дома и фермы тертерцев. С холмов армянской техникой обстреливались с. Джамилли, Сейидимли, Борсунлу и др. Мы отвечали огнем НУРСов, БМП, БТР и БРДМа. Из танковых пушек стреляли редко, снаряды были на вес золота.
По заведенному правилу, вечером по телефону я доложил командиру ОМОНа Р.Джавадову обстановку и о, состоявшемся с командирами самообороны, разговоре. Он согласился с моим решением.
Неожиданно, через несколько дней, 10 апреля мне сообщили, что рано утром батальон «Азадлыг» и «Гуртулуш» атаковали Маргушеван. Это было отчаянным решением с их стороны, так как у обоих отрядов не было ни одной единицы техники, тогда как у армян было несколько БМП-1, БМП-2 и один танк, не считая того, что придет им на подкрепление из других сел.
Я поднял по тревоге свою бронегруппу и приданный 1-й взвод ОМОНа — командир взвода старший лейтенант Эльчин Мамедов — и сосредоточился в районе тертерской автобазы, готовый к отражению возможного контрудара армян, если такой последует в результате боя в Маргушеване. Скоро мне сообщили, что Шаган с частью своего отряда попал в окружение в восточных кварталах поселка. Доложив свое решение вызволить окруженных Р.Джавадову и, получив от него «добро», двинулся с подразделениями к поселку.
Подъехав поближе, мы оставили один танк, как эвакуатор и огневое прикрытие за собой, а на втором (третий танк будет угнан нами в начале мая) проехали поближе к поселку с северо-запада, со стороны кладбища.
Спешившись, сначала осмотрели в бинокль ближние улицы. Поселок был ухоженным, дороги асфальтированы, электрические столбы стояли ровно, имелись линии телефонной связи, в окнах домов были видны горшочки с цветами. Бывшая автобусная остановка при въезде в поселок была переоборудована в укрепленную точку с бетонными стаканами. За ней, во втором доме, как говорили, дом автомаляра Акопа, располагалась следующая укрепленная точка.
Судя по картине боя, Маргушеван сначала был взят нашими под контроль. Шаган пошел дальше, но затем контратакой армяне отрезали восточную часть села и продолжали сжимать кольцо вокруг его, отсеченного от основных сил, отряда. «Гуртулуш» силами своего резерва, тем временем, предпринимал новую атаку с севера, сквозь виноградники. В самом Маргушеване шли ожесточенные уличные бои. По интенсивности звуков перестрелок и взрывов было понятно, что стороны активно передвигаются по населенному пункту.
По склону пригорка, на котором мы кратковременно залегли для наблюдения и изучения обстановки, начали подниматься бойцы бардинского отряда Эльчина Алиева. У них на кузове ЗИЛа была, как тогда говорили « самоделка Град»- однолинейная 6-зарядка, отдаленно напоминавшая «Катюшу». Бойцы начали ее заряжать.
Задача, которую мы себе определили, состояла в том, чтобы после поражения двух укрепленных точек из танка с этого пригорка, пересечь поселок по северной окраине, достигнуть восточной части села, ударить неожиданно по кольцу окружения с юга, т.е. с тыла противника, тем самым помочь группе Шагана вырваться в направлении наших на север и прорываться обратно, на исходный рубеж.
Мы наметили ориентиры, маршрут движения по поселку с поправками на возможное изменения ситуации, построение и порядок следования бронеколонны – впереди — БМП- 1 Рауфа Ибрагимова, за ним танк, за ним, прикрывая танк с тыла, БТР-70, за ним БРДМ; справа, слева, впереди и сзади бронеколонны- бойцы взвода ст. л-нта Эльчина Мамедова.
Колона тронулась в направлении Маргушевана. Танк должен был догнать и занять свое место в колоне после подавления укрепточек армян при въезде в поселок. Мы погрузились в танк и выехали на пригорок. Сразу после уничтожения обеих укрепленных точек двумя выстрелами из пушки, наш танк подбили. Снаряд, повредив второй поддерживающий каток, пробил внешние баки горючего. Справа било пламя. При подготовке танка к бою, внешние баки обычно опорожняются или, если спешка, перекрываются от внутреннего и заливаются водой. Мы перекрыли сообщение с внутренним баком, но воды, по-видимому, залили недостаточно. Поэтому баки горели. Механик-водитель танка Вугар Мурсалов, позже посмертно Национальный Герой Азербайджана, откатил машину назад по спуску, мы тут же выскочили, и, открепив 2 горящих бака от корпуса, бросили их догорать на земле, снова заняли места в танке и поднялись на пригорок. Армянский БМП, спешащий на помощь в Ленинаван из с. Чайлы и, подбивший нас справа, видимо, решил, что темно-синим пламенем горит наш танк, выехал из лесопосадки и демонстративно ехал по полю. Увидев танк снова на пригорке, он растерялся. Механик стал ехать дергая, чтобы увести машину из под нашего огня, а его наводчик из-за чрезмерно порывистых движений машины не смог прицелиться в нас. Расстояние между нами было 720 метров. От нашего выстрела он увернулся. Видимо, наш прицел немного сбился после попадания. Кроме того, что-то замкнуло после попадания и электропривод башни отказал, башня вращалась только вручную. Сразу после выстрела, танк должен менять местоположение, потому что в этот момент в него могут целиться и открыть огонь не только те, в кого выстрелил, но и другие противотанки. Вугар сделал короткий маневр после выстрела, я вращал башню вручную снова в направлении цели, и тут прогремел залп в направлении БМП из шестилинейки «кооперативного Града», стоявшего на вооружении отряда Эльчина Алиева. Снаряды полетели, резко меняя траекторию вправо вверх, влево вниз, какой куда, но один пролетев немного, стал вращаться вертикально вокруг своей оси, как если бы его бросили, как палку и поразил БМП, упав на него плашмя, при всеобщем ликовании наших.
После этого, мы догнали свою колонну. Взвод Э.Мамедова уже прорвался на первую улицу и развернулся для обеспечения продолжения движения колонне. Танк въехал в село стремительно, задев и сбив памятник пионеру с горном на кругу при въезде. Преодолев легкое сопротивление, мы наткнулись у сельского клуба в центре на неподвижно стоящий при работающим двигателе БМП-1 с корма, пушкой от меня. Я взял его в прицел и запросил по связи Рауфа, не мой ли? Рауф не отвечал. Зная его взрывной характер и то, что он мог, увидев, что нас подбили, не дожидаясь команды, двинуть в поселок, перед тем, как нажать на кнопку пушки, я хотел убедиться, что это не Рауф. Тем более, БМП не успел бы повернуть башню и выстрелить в нас. А именно этой попытки я от него ждал, если БМП вражеский, и не отрывал глаз от окуляра прицела. Мы еще не знали, что Рауфа подбили несколькими минутами раньше на соседней улице, и он, оказавшись без связи, не успел мне сообщить. Отбуксировав вторым танком подбитый БМП, Рауф Ибрагимов и Нияз Гусейнов — экипаж БМП-1, позже присоединились к колонне уже пешими — прикрывали БТР, идущий за танком. Радиоэфир был засорен до невозможности. Меньше минуты, пока я ждал ответа от Рауфа, БМП стоял неподвижно. Затем резко, не поворачивая пушку к нам, почти прыжком рванул с места на перпендикулярную улицу и, уже там развернув пушку, стал дожидаться, что мы рванем за ним, и он встретит танк встречным огнем. Но я заметил его антенну, выдавшей его за забором и с места выстрелил по забору, за которым он притаился. Понимая, что против танка в этом положении у него шансов нет никаких, БМП скрылся в глубине Маргушевана.
Мы продолжили движение. По мере углубления в село сопротивление росло, огонь уплотнялся. Стреляли из фрамуг подвалов и крыш домов. Колонна двигалась «ежом», отстреливаясь во все стороны. По бортам и башне танк получил несколько касательных попаданий из гранатомета.
За два квартала до места окружения, мы свернули на продольную улицу. Почти одновременно с нами на ту же улицу с другого конца заехал КАМАЗ с живой силой противника. Они ехали для усиления кольца окружения с севера, а мы двигались на юг, чтобы зайти в тыл окружавшим. Мы встретились лицом к лицу, дальномер выдал 630 метров. Водитель КАМАЗа пытался включить заднюю, чтобы выехать с улицы задом. Но не успел. Мы продолжили путь. Трупы раскидало по всей ширине улицы. Проехать, не задавив какой- то из них, также как и убрать с пути, под плотным огнем было невозможно. Потом армяне растиражировали фото изуродованного гусеницами трупа, заявляя, что омоновский танк наезжал на живых людей. Механик — водитель танка Вугар Мурсалов был из рода сейидов, добрым и благородным парнем и, если б было возможно, никогда бы не переехал через труп, не говоря уже о живом человеке. В бою, наводчик (я сидел за наводчика) занят обнаружением и поражением целей, поэтому я не видел дороги перед самым танком. О том, что ему пришлось это сделать, Вугар мне рассказал после боя.
Достигнув южных кварталов, мы нанесли удар по закрепившимся в домах и, прикрывающим улицы, боевикам. Бойцам 1-го взвода удалось разблокировать два квартала и ослабить кольцо окружения, отвлекая на себя часть сил окружавших отряд «Азадлыг», с севера. Продвинувшись еще и взяв под контроль и северные кварталы, мы встретились с оборонявшимися бойцами «Азадлыг». Шаган и около 20-ти его бойцов было ранено и 6 погибло. Раненных и трупы положили в БТР и на трансмиссию танка и начали движение обратно.
Примерно на середине обратного пути мне сообщили, что армяне с подоспевшими новыми силами атаковали Марагу (село южнее Маргушевана) и «Гуртулуш» ведет с ними неравный бой, рассыпавшись по кварталам. Необходимо было прикрыть им отход из села. Мы выгрузили эвакуированных и завернули вглубь Мараги. Шагана и раненных дальше понесли его бойцы. Никакой определенности где наши, где противник не было.
Сквозь прицел и смотровые щели я видел справа и слева вдоль улицы и изгородей бойцов 1-го взвода и, попадавших навстречу бойцов «Гуртулуша», которые вели по несколько пленных. Где были наши, а где противник разобраться было сложно. Целеуказания мне давали наводчик танка Ильхам Юсифов, занимавший в том бою командирское место и командир взвода Э.Мамедов трассёрами. Снаряды к пушке танка были на исходе. Я приказал подвезти снаряды, но знал, что дороги от Тертера к Маргушевану уже простреливаются и это нелегко будет сделать. По обстреливающейся дороге двое молодых ребят на белой «Жигули-03» привезли нам несколько танковых снарядов. С того дня жители Барды, два друга Асад Гасымов и Ильхам Аллахвердиев примкнули к нам и воевали вместе с нами добровольцами.
Заправив танк подвезенными снарядами, колона вышла навстречу атакующим силам противника. Поразив несколько огневых точек, и отразив атаку, мы прикрыли выход из Мараги «Гуртулуша» и, ведомых ими пленных.
К 16.30 перестрелки стали стихать. К 17 часам мы отошли из поселка и заняли позиции справа и слева от тертерской автобазы.
Бойцы «Азадлыг» и «Гуртулуша» захватили в поселке и сопроводили в Агдам для обмена на ходжалинцев два автобуса — ЛАЗ и ПАЗ- с женщинами. Было захвачено также много мужчин. Все были обменяны на ходжалинцев.
До сих пор армяне трубят на весь мир о «Марагинской резне». Недавно они распространили очередной пропагандисткий материал о «Марагинской резне» в турецких СМИ, в т.ч. электронных. Якобы, азербайджанский ОМОН ворвался в село на 20-ти танках, давил людей и устроил в Ленинаване резню мирных жителей. Это пропагандистская ложь. Если бы у Азербайджана были танки в таком количестве, то мы, 8 омоновцев, не рисковали бы, нападая на боеготовный караул(около 40 человек) в Гобу ради двух танков. Телеканал «Вести» не передавал бы по несколько раз в день экстренным сообщением «В Карабахе появляется тяжелая бронетехника. Сегодня из-под Баку, поселка Гобу угнаны два современных танка Т-72Б. По предварительной информации, они двигаются в направлении г. Агдам, Карабах». Хотя те же «Вести» умалчивали общеизвестные факты использованиями армянами против Азербайджана бронетехники 366 полка.
Танки, в достаточном количестве, у нас появились после Ташкентского соглашения 15-го мая 92 года.
Цель операции в Ленинаване, задуманной отрядами самообороны, была не истребление жителей Ленинавана, а захват в плен, как можно большего количества пленных для последующего обмена на людей, чудом уцелевших во время Ходжалинского геноцида и, оказавшихся в плену у армянских фашистов.
В итоге Маргушеванского боя потери у «Азадлыг»- 12 убитыми, «Гуртулуша»- 7, ОМОН-один убитый- Валех Муслимов.
Он прикрывал отход наших из Мараги и в паре с Этибаром Шириновым, оба будучи раненными, держали натиск десятка боевиков. Он геройски погиб от многочисленных ранений. Валех Муслимов, уроженец Лерика, 24 года, Национальный Герой Азербайджана посмертно.
Ленинаван был захвачен в ходе первого наступления силами «Военного Единства» по фронту Агдам- Тертер- Геранбой- Ханлар 10 мая 92 года и удерживается нами до сих пор.
Механик-водитель танка Вугар Мурсалов участвовал еще во многих боевых операциях в Агдаме, Физули, Тертере, Геранбое. Национальный Герой Азербайджана посмертно Вугар Мурсалов геройски погиб 9 июня 1992 года на Торпаг-Тепе близ с. Чайлы.
Это та же высота, на которой несколькими днями позже, 13 июня 92 года погибнет славный сын Азербайджана Национальный Герой посмертно, полковник-лейтенант Шикар Шикаров.
Та самая высота, на которой геройски погибнет Национальный Герой Азербайджана Мубариз Ибрагимов.
Вечная слава павшим за Родину.
Подготовила Конюль Сардарлы
COP29