Что стоит за объявленным на весь мир намерением президента Франции возобновить диалог с президентом России – пустой звук покрасоваться ради, попытка заскочить в последний вагон уходящего политпоезда, «стрела», пущенная в Трампа, или что-то иное?
Предложение, выдвинутое недавно президентом Франции в Брюсселе, вызвало большой ажиотаж не только в Европе, но и за ее пределами – Эммануэль Макрон счел полезным возобновление диалога с Владимиром Путиным и призвал европейские страны к его восстановлению в ближайшие недели. Мотивация Макрона такова: «Нам, европейцам и украинцам, необходимо выработать формат для возобновления полноценных переговоров, иначе мы продолжаем обсуждать все между собой, тогда как отдельные посредники (США) ведут переговоры с россиянами самостоятельно, что не является оптимальным вариантом». При этом французский лидер заверил, что Брюссель продолжит финансировать и поддерживать Украину – параллельно с нахождением «путей и механизмов» для восстановления полноценного диалога с Москвой.
Реакцию последней – вполне «благостной» — на инициативу Макрона озвучил в беседе с РИА Новости представитель Кремля Дмитрий Песков: он напомнил, о чем сказал президент России в ходе недавней «прямой линии», то есть «выразил готовность вести диалог с Макроном». «Поэтому, — добавил Песков, — если есть обоюдная политическая воля, то это можно только положительно оценить». И указал, что возможные контакты лидеров двух государств «должны быть попыткой понять позиции друг друга, а не чтением нотаций. … Путин всегда готов объяснять свои позиции, объяснять своим собеседникам детально, искренне и последовательно».
Заметим, что в течение более трех лет между Путиным и Макроном практически не было никаких контактов – исключением стала лишь июльская телефонная беседа – стороны, по официальной информации, обсудили украинский конфликт, эскалацию между Тегераном и Тель-Авивом, а также американские удары по ядерным объектам в Иране – на том дело и кончилось.
Хотелось бы, однако, знать, что стоит за нынешним намерением Макрона возобновить диалог с Путиным – смена «эфирной настройки» при понимании того, что Европа уже не сможет изменить перерасстановку сил в мире вообще, а в контексте переговоров по российско-украинскому урегулированию — в частности (имеется в виду участие в них политического и бизнес-тяжеловеса Трампа). Тогда это априори холостой выстрел за неимением, так сказать, действенного дипломатического, не говоря уже об ином, запала. То есть, Макрон прозвучал, произвел эффект, покрасовался, дал пищу для разговоров, и на том дело кончилось.
С другой стороны, Макрон, похоже, хочет показать России и главам некоторых государств ЕС («стрела», пущенная в Мерца), что он не поддерживает использование российских замороженных активов на Украину. То есть подчеркивает – именно с ним, как представителем Европы, России можно и должно разговаривать.
Но, заметим, Макрон в своем призыве к Европе недаром упомянул «отдельных посредников», ведущих диалог с Россией. Понятно, что речь идет исключительно о президенте США и его команде переговорщиков. В переводе: если уж не удается обскакать Трампа в диалоге с Россией (включая дележ территорий и бизнеса), так хоть успеть запрыгнуть на подножку уходящего поезда и повысить собственную, а не общеевропейскую политическую значимость на мировой арене (с учетом того, что рейтинг Макрона в среде своих, французов, уже пал до 10%).
Разумеется, трудно мириться с тем, что через тебя кто-то перескочил или перескакивает в коллективном или индивидуальном порядке, особенно при наличии хоть какого-то, пусть иллюзорного шанса явить себя миру если не единственным его спасителем, то попасть в миротворческий пул (или псевдо таковой). А также не остаться политическим аутсайдером в стремительном переделе мира.
Другой вопрос, позволят ли ему европейские лидеры встать во главу диалога от имени Европы, если Путин, все же, пойдет на открытый контакт с французским президентом. Помнится, вскоре после начала украинских событий Макрон пытался связаться с Путиным по вопросам, связанным с боевыми действиями вокруг Запорожской АЭС, но, насколько известно, «урегулировать» ситуацию не удалось. И французский президент пустился во все тяжкие – только и делал, что поносил Путина.
Так вот: европейские страны (не говоря уже о «шефе» ЕС – Брюсселе) вряд ли пожелают отдать Макрону переговорные «лавры» (которых не будет), и даже их фантом. Скорее, от имени Европы разговаривать с Путиным (при оказии) назначат себя канцлер ФРГ Мерц, премьер Великобритании Стармер, ну и, понятно – сам Макрон. Но отношения Мерца с президентом Пятой республики подпортились – считается, что последний «предал» германского канцлера, не поддержав его в вопросе передачи Украине российских замороженных активов. Разве что эту не спаянную «тройку» с ее внутренними антагонистичными течениями временно примирит общее нежелание «позволить» даже не Путину, а Трампу – выиграть. Но перезапуск отношений с Россией им вряд ли удастся.
Переговоры, диалог – явление, конечно, положительного свойства, но ведь вопрос в почве, на которой оно произросло. Макрон известен своим пиар-кокетством на пустом месте и даже хамством – памятна история, когда на телефонную беседу с Путиным он пригласил журналистов, не предупредив об этом собеседника. Мало того, что он нарушил конфиденциальность и дипломатический этикет, так еще и позволил СМИ растиражировать свою беседу с Путиным – она разошлась по всем французским телеканалам. Таким образом сказать, что доверия к Макрону нет – ничего не сказать. И его желание «пообщаться» можно расценить, имея в виду бэкграунд, и сквозь такую призму.
Но также и через призму подпортить отношения между Москвой и Вашингтоном, которые (не приведи «нечистая»), могут спеться против Европы, диктовать ей свои условия – словом, почти зачеркнуть ее в современной мировой политике, в которой ситуация сейчас, в контексте европейской, напоминает крыловских лебедь, рак и щуку.
Но только ли Украина со всеми из нее вытекающими напрягает отношения между Францией и Россией? А почему не жаркая африканская проблематика – ведь с некоторыми официально бывшими колониями Пятой республики, активно вытесняемой с «черного континента», Москва налаживает военно-техническое и иное взаимодействие, что наносит ущерб стратегическим и финансовым интересам бывшей метрополии, которая никак не желает адаптироваться к своему относительно новому статусу.
Признать геополитические реалии Макрон не желает – подавай ему роль ключевого арбитра между Россией и Западом, и «все тут». Но на пути к «ключевому» стоят, помимо раздрая внутри Европы, еще и США, а эту Джомолунгму Макону тем более не перепрыгнуть, ведь и на французские Альпы его политическое восхождение не может считаться состоявшимся. Вспомним хотя бы о рейтинге в 10-11%, не говоря уже о сложной системе хребтов и массивов Альп, разбросанных по семи европейским странам, не считая собственно Франции.
Словом, Макрон сам себя поставил в сложное, если не в глупейшее положение, пытаясь показать/доказать миру (и себе?), кто «самее» в Европе, в которой и Брюссель уже – «не самее»: все пошло наперекосяк.
Между тем переговоры, бесспорно, нужны. Россия кивает головой – oui, oui, но не подразумевается ли под этим — non, поскольку, — а говорить-то, с кем? И зачем? Москва по сумме причин зла на Европу, Вашингтон – тоже зол, а между первой и последним уже есть «выделенная переговорная линия», и вряд ли они допустят до нее кого-либо еще, если вдруг им не потребуется «массовка» или бэк-вокал.
Таким образом, несмотря на заявления о готовности к диалогу, реальный конструктивный обмен мнениями с Макроном (Европой?) по Украине (или якобы по ней) у Москвы состояться не может по определению: только для блезира (кстати, имеющего французское происхождение), да и то — сомнительного.
