COP29
Обозреватель ИД “Коммерсантъ” Сергей Строкань размышляет о гуманитарном аспекте карабахского конфликта — на портале «Москва-Баку».
Проблема Нагорного Карабаха, отодвинутая на второй план переговорами по Сирии и первым шагами нового президента США Дональда Трампа, внезапно напомнила о себе еще одним, не столь известным аспектом – гуманитарным.
В конце января сотрудники Международного Комитета Красного креста посетили Нагорный Карабах, встретившись с почти забытыми мировым сообществом заложниками главного замороженного конфликта на постсоветском пространстве.
История гражданина России Дильгама Аскерова и гражданина Азербайджана Шахбаза Гулиева, вот уже третий год удерживаемых в Нагорном Карабахе, по-своему поучительна, и касается не только конфликта между Азербайджаном и Арменией. Это универсальная история о том, как маленький человек часто становится жертвой большой политики, как он попадает под ее колеса вопреки собственной воле и воле своих родным и близких.
Обстоятельства задержания Дильгама Аскерова и Шахбаза Гулиева, которых в Нагорном Карабахе обвинили в совершении самых серьезных преступлений, караемых по всей строгости закона – убийстве, диверсионной деятельности, похищении несовершеннолетнего и ограблении, остаются невыясненными, поскольку никакого серьезного независимого расследования не проводилось. Сегодня нельзя не напомнить и о том, что еще один азербайджанец Гасан Гасанов, который перешел тогда линию фронта вместе с Дильгамом Аскеровым и Шахбазом Гулиевым был убит армянскими солдатами.
Что касается легитимности суда, проходившего на оккупированной азербайджанской территории, то здесь можно лишь вспомнить Грибоедова, герой которого воскликнул: «А судьи кто?». Тем не менее, проведенный в Нагорном Карабахе так называемый суд над двумя азербайджанцами, имевший все признаки постановочного процесса, завершился вынесением приговора, способного любого повергнуть в шок.
Судите сами: Дильгам Аскеров приговорен к пожизненному заключению, Шахбаз Гулиев — к 22 годам лишения свободы.
Что же на самом деле произошло?
Весьма вероятно, что всей правды или даже ее части мы так никогда и не узнаем. Конечно, теоретически нельзя исключать, что находящиеся сегодня в заключении азербайджанцы, в самом деле, перешли линию контроля, чтобы совершить некие страшные злодеяния. В жизни бывает все, как и добрые дела, на планете ежеминутно совершаются страшные преступления. Но если говорить конкретно об Аскерове и Гулиеве, то зачем им было это делать? Версия обвинения выглядит уж очень неправдоподобной, шитой белыми нитками, придуманной, чтобы укрепить в сознании армянского общества образ «внешнего врага», которым в условиях карабахского конфликта остается соседнее государство.
Сами осужденные, которых задержали в оккупированном Кяльбаджарском районе Азербайджана, настаивают, что они никакие не диверсанты, не убийцы и не грабители, а перешли линию фронта исключительно с мирной целью – посетить родные места и побывать на могилах родственников.
Причем Дильгам Аскеров рассказал, что для него это было не первое посещение земли его предков – оказывается, ранее, до задержания, он на свой страх и риск несколько раз переходил линию фронта. И вот, по версии карабхской «игры в правосудие», стал чуть ли не убийцей и террористом. Слова этого немолодого изможденного человека прозвучали как крик отчаяния: «Против меня выдвинули такие обвинения, как будто я Бен Ладен или Шамиль Басаев. Либо освободите меня, либо расстреляйте. Не приговаривайте меня к пожизненному заключению».
Замороженные конфликты, растянутые на многие десятилетия, не только отравляют отношения между государствами, не только истощают их ресурсы и уносят жизни тех, кто стоит с оружием в руках по разные стороны линии контроля и держит противника под прицелом.
Помимо Карабаха, Донбасса и Приднестровья, примеров в современном мире предостаточно: Индия и Пакистан, Северная и Южная Корея, Северный и Южный Кипр. Эти конфликты ужасны еще и тем, что они калечат жизни мирных людей. Пролетающая быстро человеческая жизнь может оказаться короче, чем продолжительность конфликта. В результате человек, мечтающий вернуться в родные места, где он родился и вырос, рискует не дожить до того самого светлого дня.
Однако человеческая природа инстинктивно не может смириться с суровой реальностью замороженных конфликтов, которая выглядит как приговор. В итоге на свой страх и риск люди переходят линию контроля, устремляются в родные места, приходят на могилы родных и близких. Иногда за это им приходится платить собственной жизнью, собственной судьбой. Яркий пример – история Гасана Гасанова, Дильгама Аскерова и Шахбаза Гулиева.
Главный вывод из всей этой трагической истории состоит в том, что гуманитарный аспект войн и конфликтов нередко остается за скобками геополитики, и решение гуманитарных проблем идет со скрипом, нехотя, как бы по остаточному принципу. Апелляция Баку к Минской группе ОБСЕ и мировому сообществу в целом, которое должно следовать нормам международного гуманитарного права, так и ушли в песок.
В результате мировое сообщество, желающее сохранить лицо и показать, что оно не поставило на азербайджанских заложниках карабахского конфликта крест, может позволить себе лишь направить к ним мониторинговую миссию Красного креста.
На фоне жестов доброй воли, которые делает Азербайджан, не играющий в игры с заложниками и не удерживающий ни пленных, ни армянских гражданских лиц, Армении тоже следовало бы задуматься над собственным имиджем. Ведь такие истории как суд в Карабахе невольно бросает тень на Ереван, стоящий за спиной сепаратистов.
Кроме того, гораздо большую роль должна играть народная дипломатия. Ее инструментом становится «Платформа для мира между Арменией и Азербайджаном», которая уже позволила вернуться в Баку первым армянским беженцам и создала условия для визита в азербайджанскую столицу армянских правозащитников.
