Экономист, бывший заместитель министра экономики Азербайджана Октай Ахвердиев дал интервью Minval.Az, в котором объяснил, почему до конца года манат будет стабильным, в стране уже год не повышаются зарплаты, а также рассказал, какое будущее ожидает страну.
— Господин Ахвердиев, здравствуйте. Кажется, отечественные политологи могут спокойно отдохнуть на время от прессы. Все основные вопросы в последние дни задаются экономистам. Скажите пожалуйста, что происходит в стране?
— Мы живем не в вакууме, происходящие вокруг процессы непосредственно отражаются на нас. Сегодня мы стали свидетелями кризиса, который начался еще в 2008 году и никак не закончится. В частности, на нас болезненно отражаются колебания в ценах на нефть. В связи с тем, что бюджет испытал дефицит, мы потеряли 2 миллиарда из нашего резервного фонда, все это должно было сказаться на экономике, на потребительском рынке. Центробанк регулирует курс маната, он как бы пока стабилен, но слаб. Все это время продолжался рост цен. Увеличивается себестоимость импортных и внутренних товаров, поэтому подорожали цены. Это все взаимосвязано и взаимозависимо друг от друга и отражается на финансовом рынке.
— Но это мы с вами тут говорим, обсуждаем. Наши люди обсуждают эту тему между собой на улицах, дома. В Казахстане, в России правительства проводят заседания в связи с кризисом. А наши власти пока что хранят молчание.
— Дело в том, что у нас этот процесс непрозрачен. Да, в тех странах открыто ведутся диалоги, проводятся форумы, конференции, в ходе которых происходит обмен мнениями относительно экономической ситуации. Поверьте мне, аналогичные обсуждения проходят и у нас, но этого мы с вами не знаем. В годы моей работы не раз проходили горячие обсуждения. Я был участником таких встреч, но не мог заявить на всю страну, что мы ищем выход из ситуации. Обсуждения проходили на уровне замминистров, а потом все докладывалось наверх, премьер принимал окончательное решение. У меня есть информация, что правительство и президент озабочены сложившейся в экономике ситуацией. Как ни крути, все упирается в цены на нефть. Одной отраслью управлять легко, но зависимость от нее чревата негативными последствиями. Есть программа развития ненефтяного сектора, реализация которой осуществляется, но текущие кризисные процессы сильно изматывают.
— Плюс ко всему на нас влияет и ситуация в России.
— Там ситуация несколько другая. Граждан Азербайджана, работающих в России, не так много, как нам тут часто говорят. Их численность колеблется от 400 до 600 тысяч в зависимости от сезона. И поскольку они работают по законам РФ, то, разумеется, страдают от кризиса в этой страны. В обычное, стабильное время, они присылали своим семьям деньги в долларах. И те, кто отправлял ежемесячно своим близким, скажем, 500 долларов, после кризиса стали отыгрываться на ценах и практически не пострадали. Поднялись арендные платы, их расходы возросли, они сразу подняли цены на свои товары. В результате сегодня отправляют в Азербайджан столько же денег, сколько они посылали до кризиса.
— Ожидает ли манат новая девальвация?
— То, что случилось у нас в феврале, нельзя назвать девальвацией. Когда мы выпустили в обращение новую валюту, которая внешне походит на евро, тогда 1 манат равнялся примерно 1 доллару. И в феврале мы как бы вернулись к прежнему уровню. Манат и доллар сегодня практически на одном уровне. Получился возврат к тому, с чего мы начинали. Думаю, до конца этого года ситуация останется стабильной. А вот уже в следующем году… Мы еще не видели проекта бюджета на следующий год. Почему-то пока все хранится в секрете. Хочешь не хочешь, а бюджет будет меньше.
— Я вас понял. Но почему тогда цены на продукты, жилье и т.д. не вернулись на первоначальный уровень?
— Весь парадокс заключается именно в этом. При девальвации покупательная способность национальной валюты падает, у нас манат вернулся к тому курсу, с которого и начинал. Но за эти годы, за эти прошедшие 10 лет, цены сильно изменились, экономика росла, доходы населения росли. Уровень инфляции покрывался ростом денежных доходов населения, ВВП. Согласно официальным данным, за полгода рост денежных доходов населения составил 6%, а инфляция 3,7%. Темпы роста денежных доходов выше, чем рост цен. Правда, эти цифры можно оспорить. Но если взять потребительскую корзину, прожиточный минимум, то они выросли за последние полгода на 15%.
— Что произойдет с экономикой, если цены на нефть еще долго сохранятся на таком низком уровне?
— Мы уже однажды проходи через все это. Вспомните экономический кризис 2008-2009 годов. Тогда у нас появились проблемы с банковской системой. Но поскольку общая ликвидность в системе продолжала снижаться, президент был вынужден выделить 2 млрд. из резервов, чтобы помочь банкам. Если такое вновь повторится, то, кроме валютных ресурсов, жить нам будет не на что. Внешние долги страны не столь велики, поэтому можно будет брать кредиты. Но, скорее всего, придется тратить деньги из валютных резервов. Но я бы не пошел ни на то, ни на другое. Я просто уменьшил бы государственные расходы.
— А будущему поколению хоть что-то достанется из этих резервов Нефтяного фонда?
— Я сторонник того, чтобы мы оставили будущему поколению хорошую инфраструктуру, наукоемкие сектора экономики, а не миллиарды. В таком случае будущие поколения не будут начинать с нуля. Валютные резервы созданы на случай форс-мажорной ситуации.
Хорошо, что у нас хоть это есть. А если бы мы были как Армения, Грузия? Даже Казахстан отпустил тенге, не используя свои резервы. А их у них 100 млрд. долларов, у нас около 45-ти. Сейчас Украина поставила перед собой задачу довести золотовалютные резервы до 10 млрд. У них всего 4, огромная страна, такие ресурсы…
Для такой небольшой страны, как Азербайджан, имеющихся резервов полностью хватит на долгое время. Но проблема заключается в том, что мы просто неэффективно их используем. Сто раз прокладываем одну и ту же дорогу. А там, на Западе, прежде чем принять решение о прокладке дороги, спрашивают у подрядчиков, какую они дают гарантию на эксплуатацию. В современной Германии дороги были построены еще при Гитлере.
— Кстати, по идее уже тогда, в 2008 году, президент должен был призвать азербайджанцев забыть про газ и нефть.
— Он не совсем удачно выразился, он имел в виду другое. Как это можно исключить из нашего понимания об экономике нефтяной сектор при том, что 70% бюджета формируется за счет доходов из этого сектора даже при нынешних низких ценах? Президент хотел сказать, мол, происходящее в мире нас не касается, мы на это не обращаем внимания. Но это же блатные разговоры, так разве можно говорить? Надо нормально объяснить.
Наша доля в мировом нефтяном рынке не дотягивает даже до 2%. Мы не в состоянии влиять на ценовую политику по нефти или газу. Мы просто подчиняемся биржам. Мы попадаем в такую ситуацию, в которую попадает весь мир. И так должно быть.
— Наверняка виноваты его спичрайтеры.
— Нет, он всегда говорит экспромтом, у него прекрасная память, хорошо запоминает цифры, которые ему докладывают его помощники.
— Какое будущее ждет Азербайджан?
— Думаю, мы узнаем это, когда станет известен бюджет на следующий год. Определимся с тенденцией, станет ясно, куда идем. Почему население других стран, например, России, Казахстана, Беларуси, мучается, а наше должно жить так, как прежде? Хотя наши возможности больше, чем у них. Кстати говоря, ВВП у нас на душу населения больше, чем в Китае. Развитие страны тормозят монополия и коррупция. Плюс ко всему велика роль государства в делах бизнеса. SOCAR, AZAL, «Азерэнержи» и др. формально считаются акционерными обществами, но 100% акций принадлежат государству. Надо приватизировать многое, сделать так, чтобы вы, я могли приобретать акции. Во всем цивилизованном мире так. Американец, просыпаясь утром, сразу включает телевизор и смотрит стоимость ценных бумаг.
— Кстати, помните, как до президентских выборов часто повышались зарплаты бюджетников, а уже год, как они остаются на прежнем уровне?
— А как можно повышать зарплаты при новых реалиях? Скажите спасибо, что зарплаты не уменьшили. Госслужащим ни в коем случае не надо повышать зарплаты, а стоит обратить взор на учителей, врачей, тренеров. Они получают мизерные деньги. А это, думаю, может произойти только к следующим выборам. Я вообще пессимистично настроен на следующий год.
Эмиль Мустафаев
Minval.Az
