COP29
Он пользовался уважением и любовью среди 16 миллионного населения Кавказа.
Притворная мягкость Берия настолько затмило разум первому секретарю ЦК Армении, что этот старый и опытный большевик явился к своему непосредственному руководителю в Тбилиси и в знак верности и лояльности, Агаси Ханджян преподнес древний персидский ковер Лаврентию Берия прямо в его кабинете. Гость явился в кабинет в сопровождении трех подчиненных, которые занесли ковер и удалились в гостиницу. Взглянув на ковер, Берия спросил Ханджяна:
— Что это такое, что было так тяжело нести даже троим?
– Это, Лаврентий Павлович, старинный персидский ковер и от всей души преподносит вам армянский народ, – ответил лукаво Ханджян, который сознательно говорил от имени всего народа.
– Наверное, он очень дорогой…
Ханджян ехидно улыбнулся и ответил:
– Дружба бесценна, Лаврентий Павлович…
– Вы правы, товарищ Агаси и этот подарок, в знак взаимной дружбы наших народов, найдет обитель в Государственном Музее, – кратко ответил Берия гостью, чем дал ему понять, что он не берет взяток. А затем он стал расспрашивать его о процессах в Республике Армения. Ханджян все рассказал Берия и в конце беседы опять вернулся к теме дружбы между Грузией и Арменией. Берия сам был искусным обольстителем и поэтому он сразу понял, что Ханджян готовился к серьезной беседе и именно поэтому и преподнес ему, дорогой ковер. К середине беседы, Ханджян вдруг коснулся темы территорий и сказал:
– Лаврентий Павлович, у нас, армян, очень малые и не плодородные земли. От имени всего народа просим вас, чтобы вы стали посредником перед товарищем Сталиным, чтобы он передал нам Джавахские земли, чтобы более верно и продуктивно служить нашей родине.
Во время произношения этой фразы, в кабинет вошел Серго Гоголадзе, который считался близким другим и верным сотрудником Берия и имел право входить без стука. Позже, когда он будет давать показания по делу Берия, он напишет:
«Лаврентий Павлович побагровел и в ярости стал трястись. Потом он на армянском языке, которым прекрасно владел, заорал на Ханджяна:
– Поддонок! Грузинские земли захотел? Да к тому же, хочешь их получить от Сталина через мои руки?!
Ханджян побледнел, застыл и содрогнулся, он весь вспотел, да так, что капли пота капали с его одежды на пол. Лаврентий Павлович бросил на него презирающий взгляд и вдруг он достал из письменного ящика наган черного цвета, направил его на Ханджяна и дважды выстрелил в упор ему в голову, добавив: «Подохни, как пес!…». Затем стал удивительно смиренным и сказал мне:
– Серго, заверните этот труп в его ковер, в темноте отнесите за городом и бросьте, куда-нибудь в яму…
Я и мои подопечные точно выполнили указания и труп Агаси Ханджяна, завернутый в ковер, бросили на поле Соганлуги, в глубокую яму…»
По словам Гоглидзе, бесследно исчезли и те три сопровождавшие Ханджяна лица. Они ожидали руководителя в гостинице и были ликвидированы по приказу грузинских чекистов.
Как подтверждается из исторических архивов, «Дело Ханджяна» было согласовано в Кремле, со Сталиным. Через несколько дней в Армении назначили нового руководителя, который был представлен на этот пост самим Берия, а Ханджяна признали врагом народа.
Очевидно, что дело Ханджяна всемогущий Берия мог решить и без убийства, но с одной стороны, он не смог с крайними эмоциями, а с другой стороны, своими руками прикончил жаждущего овладеть грузинскими землями.
Источник: Газета «Тбилисцы» («Тбилиселеби»).
