COP29
От парада 9 мая в Ханкенди Москва решила воздержаться. Вместо него прошло торжественное построение российского миротворческого контингента, к военнослужащим с приветственной речью обратился командующий российским миротворческим контингентом в Нагорном Карабахе Герой России генерал-лейтенант Рустам Мурадов, память погибших почтили минутой молчания. Для людей, знакомых с военным протоколом и церемониалом, разница между парадом и тем, что произошло в Ханкенди, очевидна.
Между тем, как уже сообщал Minval.az, авторы многочисленных «утечек» обещали именно парад, причем в Ходжалы. Что вызвало понятную обеспокоенность. Конечно, победа над фашизмом — священная дата. Конечно, миротворцы имеют полное право отметить свой праздник торжественным построением в одном из своих модульных городков, с российской символикой и атрибутикой. В Азербайджане чтут память более чем 300 тысяч своих соотечественников, не вернувшихся с фронтов второй мировой, помнят героический труд азербайджанских нефтяников… Но вот парада уже не проводят. А государственный суверенитет никто не отменял. Так как же надлежит отмечать 9 мая в зоне действия российских миротворцев? По «азербайджанскому», «российскому» или «армянскому» сценарию? Это уже не долг перед памятью павших, а вопросы государственного суверенитета. И не тот случай, когда можно советовать «не рисовать черта на стене». Были и другие вопросы. Чья символика и атрибутика будет на параде — только российская? Или же, как во время нашумевшего «урока безопасности», еще и сепаратистская? Будут ли приглашены на парад почетные гости? И если да, то кто — представители бывшего оккупационного режима? Насколько подходящим местом для такого действа является аэропорт Ходжалы, место, где в феврале 1992 года разыгралась чудовищная трагедия, причем самое активное участие в этом акте геноцида азербайджанского народа принимал российский 366-й полк?
Но теперь уже понятно, что в Москве взвесили риски и предпочли не «ломать через колено» ситуацию, раздавая привычные обвинения в «переписывании истории» и «намерении украсть у нас победу» и решили, что лучше развязывать узелки, чем играть на обострение. И это, безусловно, тот случай, который могут записать себе в актив и Баку, и Москва.
Понятно и другое. Именно 9 мая стало понятно, что все эти годы в этот день по ту сторону линии фронта отмечали не день победы над Германией, а именно годовщину захвата города Шуша. И теперь, когда историческая столица Карабаха освобождена, праздник и в Ереване, и в Ханкенди «сдулся» и стал похож на траур. В Карабахе ограничились организацией крестного хода. Впереди, правда, поставили группу бывших «зинворов» в камуфляже и с хоругвями в руках, но на настоящий воинский ритуал это никак не тянуло. Праздничного настроения не было тем более.
И, наверное, здесь можно было бы поставить точку. И отметить, насколько изменился в регионе после победы Азербайджана баланс сил даже в таких деликатных вопросах, как церемониал на 9 мая.
Но в те же дни в Ханкенди мелькнул небезызвестный Семен Пегов, «карманный блогер» Арама Габрелянова. И уже отрапортовал в своем Телеграмм-канале, что он принял здесь участие в шествии «Бессмертного полка» — с портретом маршала Рокоссовского.
Воздержимся от ироничных вопросов, какое отношение Рокоссовский имеет к Ханкенди, а тем более лично к Пегову. И не станем даже с изрядной долей сарказма интересоваться, почему организаторы не вручили Пегову, например, портрет террориста АСАЛА и гражданина США Монте Мелконяна, который тоже несли во время «Бессмертного полка». Или вообще Гарегина Нжде — а в прошлые годы во время «Бессмертного полка» носили и его портрет. Важно другое. Во время 44-дневной войны Семен Пегов не только выстреливал эпичные фейки вроде «я сейчас в Гадруте, и здесь нет ни одного азербайджанца», но еще и активно агитировал граждан России воевать за Армению в Карабахе. В результате генпрокуратура Азербайджана уже в октябре 2020 года возбудила против него уголовное дело по нескольким статьям: 214-2 (публичные призывы к терроризму), 281.1 (публичные призывы, направленные против государства) и 318.2 (незаконное пересечение государственной границы Азербайджанской Республики) — и объявила в розыск. Но как тогда Семен Пегов смог въехать в Ханкенди? Каким образом его туда пропустили российские миротворцы?
Это не тот случай, когда можно сослаться на договоренности, согласно которым, граждане РФ и Армении имеют право на свободный въезд в Карабах. Между РФ и Азербайджаном есть договор о правовой помощи. А на Пегова выписан розыскной ордер. И как тогда понимать происходящее? В Москве принято политическое решение «не давать хода» розыскному ордеру Азербайджана на Пегова? И даже пропускать его в Карабах? Или все проще? И Пегова пропустили просто по незнанию?
Но тогда возникают другие вопросы. Есть ли у миротворцев, которые контролируют сегодня Лачинский коридор и шлагбаум в нем, база данных, кого можно пропускать в Карабах, а кого надо бы задержать при первой возможности? Есть ли на «въездном» посту компьютер? И если да, то чья база данных туда загружена: российская, азербайджанская или армянская? Наконец, обучены ли «голубые каски» премудростям с проверкой документов?
И в таком чувствительном вопросе, как деятельность миротворческих сил России в Карабахе, все это далеко не «мелочи» и не «технические детали».
Нурани, обозреватель
