… о встрече с Саддамом

Некоторое время назад, работая над очередной главой монографии, в которой анализировались суннитско-шиитские взаимоотношения в Ираке и рассказывалось о посещении шиитскими паломниками из разных стран священных городов – Наджафа и Кербалы, я вдруг обнаружила, что целиком загрузилась в воспоминания о том времени, когда и мне посчастливилось несколько раз посетить их и воочию увидеть поистине незабываемые и величественные памятники средневекового арабо-мусульманского зодчества – мечети с гробницами имамов Али и Хусейна. Должна сказать, что я бывала в Наджафе и Кербале не во время традиционного паломничества, и лишь однажды, будучи в Кербале в месяц Мухаррам, своими глазами увидела грандиозное шествие мусульман-шиитов через весь город к гробнице имама Хусейна. Если принять во внимание, что правивший в тот период в Ираке баасистский режим строго регламентировал отправление религиозных ритуалов, особенно среди шиитов, то кордон из усиленных сил полиции и отрядов Республиканкой гвардии был далеко неслучайным. Кстати, я нигде не увидела истязающих себя цепями верующих.

Уезжая из Баку, я знала, что в Кербале рядом с мечетью имама Хусейна находится гробница великого азербайджанского поэта и мыслителя Мухаммеда Физули. В один из очередных поездок в этот город я решила попытаться найти это место. Вначале обратилась к служителям мечети, но никто не знал, о ком идет речь и тем более, где находится его гробница. Наконец, после долгих поисков ко мне подошел человек пожилого возраста, чтобы узнать, что я ищу. По его словам, его привлекла смешанная арабо-азербайджанская речь. Мы разговорились, услышав, что я из Баку, он взялся показать мне место захоронения Физули, а также подробно ознакомить с самой мечетью имама Хусейна. Оказалось, что он – смотритель мечети, родом из одного из бакинских селений и ребенком был вывезен оттуда родителями. Но поскольку они никогда не забывали свою родину и дома говорили по-азербайджански, то и он знал о своих корнях и владел языком. Он подробно расспрашивал нас о Баку и, как и обещал, показал нам могилу Физули, которая находилась вблизи расположенного с мечетью кладбища, почти у дороги. Как я слышала позже, она была приведена в порядок то ли иракскими властями, то ли к этому приложили руку наши соотечественники, но увиденное мною в тот период стало в некотором роде шоком – могила была в плачевном состоянии и очень неухоженной. Пришлось утешиться мыслью, что сохранилось небольшое надгробие, где было высечено имя великого Физули.

Вторая встреча, можно сказать, не имела никакого отношения к поэзии и искусству. Как-то раз нас, довольно большую группу переводчиков английского и арабского языков взяли на переговоры представительной делегации из Москвы с иракскими властями. Переводчики, скажем так, представляли собой особую прослойку, иногда происходили довольно курьезные случаи, связанные с ними. Например, получая факсы о приезде очередной группы командированных в страну, можно было прочесть довольно странную фразу – «… во вторник, 24 августа обеспечить встречу в аэропорту прибывающих. Среди них 9 человек и 2 переводчика». Это я к тому, что рангом они были чем-то средним между советскими специалистами различного профиля и арабами, работающими по контракту. Так вот, прибыли мы на встречу, нас рассадили, иракская сторона уже была в зале. Я тогда была еще «зеленым» переводчиком и знала, что не буду в числе основных переводчиков, но, тем не менее, волновалась. Кроме синхронного перевода мы должны были составлять письменные отчеты о встречах и переговорах, чем я и занималась на той встрече. Когда пришло время прощаться, иракская сторона провожала нас, и так получилось, что один из провожающих протянул руку в знак прощания и поинтересовался о том, кто я и откуда. Я ответила, что приехала из Баку. Кажется, был еще один вопрос, но его я не особенно запомнила, что-то вроде, являюсь ли я мусульманкой. Спустя некоторое время до меня дошло, кто был этот человек, потому что его портреты висели повсюду рядом с тогдашним президентом страны А.Х.аль-Бакром. Говоря современной терминологией – это был его «варис» — преемник, он же второй человек в баасистской государственной и партийной иерархии Саддам Хусейн… Спустя годы, когда я рассказывала об этом эпизоде, все интересовались, заметила ли я что-то необычное в его поведении. Нет, все было по протоколу, а запомнилась встреча тем, что этот человек сыграл одну из ключевых ролей в перипетиях иракской истории последней четверти XX – начале XXI века.

Почему я написала лишь об этих двух эпизодах? Можно было бы подробно рассказать о посещении мест, где по преданию были расположены библейские сады Эдема, а наша прародительница Ева вкусила то самое райское яблоко и соблазнила им Адама, или же о поездках в Вавилон, где даже развалины и частично отреставрированные в тот период Дорога процессий и Храм Иштар, одно из семи чудес света – Висячие сады Семирамиды дышали историей. А поездки в известный каждому школьнику из книги по истории Древнего мира Ур – один из древнейших шумерских городов-государств южного Междуречья 5-го тысячелетия до н. э., о котором упоминается в Библии и который был родиной Авраама, либо древнюю столицу Ассирии – Ниневию, при посещении которых я чувствовала себя пылинкой могучей истории – чем не интересный эпизод для рассказа. Не меньше можно было рассказать о посещении мест, связанных со средневековой историей, в особенности той частью, которая была связана с историей Аббасидского (Багдадского) халифата – это и знаменитый университет аль-Мустансырийя, который был основан в 1227/1234 и считался одним из самых старых университетов в мире (Он пережил монгольское вторжение в 1258 г. и был впоследствии восстановлен). Или же об одном из самых выдающихся архитектурных сооружений Багдада – золотой мечети аль-Казымейн (первоначально на ее месте находилась гробница, возведенная над могилами имама Мусы и его внука имама Казыма ал-Джавада. Этот мавзолей сильно пострадал в 1258 г. при взятии Багдада войсками монголов под предводительством внука Чингисхана Хулагу. Сефевидский шах Исмаил, захвативший Багдад в свое время, приказал снести старую гробницу и возвести на ее месте новую). Еще хотелось бы рассказать о Великой мечети в Самарре с ее знаменитыми минаретами в виде спирали высотой 52 м и шириной 33 м, а также двух дворцах, которые являлись крупнейшими дворцовыми сооружениями в истории арабо-мусульманской  архитектуры.

Можно было, конечно, упомянуть о посещении северного Ирака с его знаменитыми городами Керкуком, Мосулом и Сулейманией, где проживают наши соплеменники – туркманы, но…, возможно, в следующий раз.

Аида Гамбар

нимдаш