Президент России Владимир Путин покинул саммит «Большой двадцатки» в Австралии, не дожидаясь его окончания. Объяснил он это своим напряженным графиком. Стоит ли ждать жесткой реакции от Путина в украинском конфликте после G20?
По мнению политолога, руководителя Политической экспертной группы Константина Калачева, то, что Россия сегодня считает компромиссом, Украина считает нарушением её суверенитета, а Запад — неприятным прецедентом, который может вызвать непредсказуемую цепочку последствий для всей системы международных отношений. И поэтому кто-то должен уступить. Путин не хочет, чтобы внутри страны кто-то подумал: «Акелла промахнулся!».
— Константин Эдуардович, в Австралии на саммите G20 президент России Владимир Путин получил холодный прием. Как считаете, давление Запада на него подействовало, и он просто не захотел все это терпеть?
Позволю себе предположить, что к исходу саммита Путин понял, что с ним уже не только не хотят договариваться, но даже просто разговаривать, соблюдая хотя бы дипломатический протокол и внешние приличия.
А значит, он счел, что пытаться договориться больше нет смысла. Таким образом, конфронтация усиливается, а логика нарастания противостояния становится доминирующей.
Досрочный отъезд президента России с саммита вызвал дискуссию в мировых СМИ о том, как Путин отреагировал на оказанный ему холодный прием, и что последует за этим.
В качестве доказательств более чем прохладного приема называют встречу Путина в аэропорту всего лишь заместителем министра обороны Австралии, разговор при рукопожатии с канадским премьером, потребовавшим чтобы Россия «ушла из Украины», всячески педалируют крайнее место Путина на групповом фото лидеров «двадцатки», его ланч в одиночестве. А главной доминантой стало заявление президента США Барака Обамы, что Россия стоит в списке главных угроз человечества после лихорадки Эбола и «Исламского государства».
У российского президента хватало поводов почувствовать себя уязвленным и непонятым. Если именно поэтому уехал с саммита досрочно, то это плохо для ситуации.
Путин дискомфорта терпеть не захотел. Давление подействовало. Но в какую сторону? Да, Путин уважает силу и только силу, но это не значит, что он готов прогнуться под её давлением.
Не случайно Порошенко, давший интервью одновременно с саммитом, заявил, что Украина готовится к тотальной войне. Очевидно, что украинский лидер понимает – ситуация только ухудшается.
— Стоит ли ждать жесткой реакции от Путина после G20?
— Вполне вероятно. Тогда пусть боятся! – так может решить президент, вдохновленный консолидацией общества вокруг него. Тогда можно ждать продолжения демонстрации военных возможностей страны.
Путину не удалось убедить лидеров «двадцатки» в миротворческих намерениях России по отношению к Украине. Западным лидерам, в свою очередь, не удалось убедить Путина признать наличие полной подконтрольности России “ДНР” и “ЛНР” (здесь и далее кавычки Minval.Az), наличие российских военных в соседней стране и сдать назад. Ни санкции, ни переговоры пока не подействовали. Война нервов продолжена. При этом Запад от диалога не отказывается. Можно вспомнить высказывания по этому поводу канцлера Меркель. Однако за словами должны последовать действия. Владимир Путин в интервью немецкому телеканалу ARD обозначил несколько важных моментов. В частности, то, что «Россия не позволит властям Украины уничтожить всех её политических оппонентов на востоке страны». То есть, Путин дал понять, что помощь ДНР и ЛНР со стороны России не прекратится, а это вряд ли устраивает и Украину, и западных лидеров.
Кроме того, Путин сказал на саммите G20, что «мы не можем уйти оттуда, потому что нас там нет». Но очевидно, что с одной стороны, Россия не отказывается от той идеи, которая была изначально, что эти территории получают большую автономию, больше самостоятельности, остаются в составе Украины. Как гарантия привязанности Украины к России и при соблюдении всех законных требований, которые есть у этих территорий, у населения этих территорий с совместным участием всех сторон в программе их восстановления.
Путин всячески пытается показать, что давление на него бесполезно. То есть в данном случае можно вспомнить фразу Александра III: «когда русский царь удит рыбу, Европа может подождать». Путин пытается быть последовательным и продемонстрировать, что односторонних уступок не будет, что в случае давления на него, сила противодействия будет равна силе действия.
Для России неприемлемо членство Украины в НАТО, неприемлемо членство в Европейском союзе, но никто Украину туда сейчас особо не тянет. И вопрос заключается в том, что коса может найти на камень. Потому что лидеры западных стран могут счесть, что любые их уступки тоже могут быть восприняты, как слабость. На Западе за Украину умирать особо никто не хочет, но демонстрировать неспособность остановить российского президента — это карт-бланш и остальным его возможным последователям.
Но есть одна серьезная проблема, связанная с тем, что для того, чтобы эта ситуация разрулилась, необходимо, чтобы в первую очередь, все стороны конфликта были настроены на поиски компромиссов. То, что Россия считает компромиссом, Украина считает нарушением её суверенитета, а Запад — неприятным прецедентом, который может вызвать непредсказуемую цепочку последствий для всей системы международных отношений. Кто-то должен уступить. Путин не хочет, чтобы внутри страны кто-то подумал: «Акелла промахнулся!»
— Во время выступления на G20 Барак Обама сказал, что в случае, если РФ выведет войска из Украины, санкции будут отменены. Можно ли считать, что это было намеком для олигархического окружения Путина, которое могло бы повлиять на него? И вообще может ли кто-то повлиять на Владимира Путина?
— Российская элита была очень тесно интегрирована с Западом. Там она держала свои основные капиталы, покупала виллы, банки, компании, футбольные клубы, там живут и учатся их дети и внуки. И, казалось бы, возникает простой вопрос: «А нужен ли этой элите такой глава государства, который не только не может договориться с Западом, но с ним даже не хотят разговаривать лидеры ведущих западных держав?». Ведь таким ходом и без всего можно остаться. Путин эти риски понимал. Не случайно в России был запущен процесс «национализации элит». Вся наша элита живет под зонтиком рейтинга Путина и обязана ему. Может ли она влиять на того, кто, по сути, стал абсолютным монархом. И кто не будет церемониться с потенциальными дезертирами? В большей степени на ситуацию могли бы повлиять серьезные перемены в общественном мнении. Но пока что значительная часть населения России кайфует от возвращения к привычному с советских времен противостоянию с Америкой и крутости российского президента.
— Кстати, как считаете, можно ли всё ещё говорить об общих интересах отдельных государств или мир возвращается к политике отдельных союзов?
— Дело борьбы за мир – дело общее. Есть общие задачи поддержания экономической стабильности и тренда на развитие. Для стран догоняющего развития отношения с Западом очень важны. Поэтому в кулуарах некоторые могут обсуждать, как Путин уделывает Америку, но публичной поддержки на уровне государств Путин может дождаться разве что от лидеров Венесуэлы или Северной Кореи. Остальным есть, что терять. И в первую очередь странам БРИКС. Они попытаются извлечь максимальную выгоду от ситуации, в которую попала Россия. Но в поход на Вашингтон не пойдут. Конечно, мир же стал многополярным, и роль блоков нельзя сбрасывать со счетов. В какой-то мере они даже будут расти. Но такова диалектика – общее и особенное вполне способны ужиться.
— Как и при каких условиях, по-вашему мнению, может стабилизироваться обстановка в Украине?
— Для кого-то сегодня лучше ужас без конца, кто-то предпочитает бесконечному ужасу ужасный конец. Для Украины Донбасс — это чемодан без ручки, тяжело, а бросить жалко. Но в какой-то момент может просто бросить, понимая, что не унесет. Что же касается России, то прежде, чем призывать Украину к переговорам с ополченцами, нужно воздействовать на самих лидеров ополченцев, чтобы они заняли менее воинственную позицию, да и собственную риторику в отношении Украины несколько смягчить. Для кого-то эта война просто стала бизнесом и карьерным лифтом. Ястребов надо ставить на место. Но кто все это будет делать?
На сегодняшний день, ситуация выглядит патовой. И даже Порошенко, идя на поводу у общественных настроений, занимает все более жесткую позицию, хотя он рассматривается, как возможный партнер, так же, как и его блок, для переговоров. Но эта позиция объясняется отчасти и тем, что в руководстве «ДНР» и «ЛНР» воинственные настроения тоже преобладают. Очевидно, что Украина не видит никаких гарантий, что после того, как они договорятся, не начнется подрыв ситуации в других регионах Юго-Востока.
И здесь есть серьезная проблема, связанная с тем, что вожди «ЛНР» и «ДНР» будут воинственными до той поры, пока они будут рассчитывать на полномасштабную помощь России. Путин совершенно прав, когда говорит, что Россия не готова брать на себя решение всех проблем этих территорий. Но и выйти из этого всего без потерь он уже не может. Коготок увяз – птичка пропала. Обе стороны ждут, кто сдастся первым. Обе несут потери. Выход пока не просматривается.
— Оцените, пожалуйста, санкции. Как они сказываются на простых россиянах? Насколько будет губительным их действие? И насколько долго россияне обречены, чтобы испытывать на себе их действие?
— Я уверен, что санкции – это надолго. Экономическое сознание большинства россиян не позволяет людям выстраивать причинно-следственные связи и логические цепочки. Поэтому, согласно опросам социологов, все прекрасно – россияне санкций не боятся. А контрмеры России поддерживают. Но это всего лишь самообман. Если поинтересоваться у респондентов, как они относятся к запрету импорта, то большинство скажет, что хорошо. А спроси у того же большинства – как вы отнесетесь к запрету на импорт необходимых больным лекарств? И получите прямо противоположный ответ. Да, население наше терпеливо и неприхотливо, но рост цен уже ощущает. Прогнозы на следующий год мрачные. Санкции из повода для шуток становятся реальной проблемой. Их воздействие вкупе с самоизоляцией страны может стать весьма губительным. Просто люди почувствуют это не сразу.
— Если честно, людей в Азербайджане также интересуют санкции против РФ. Примерно 2 млн. азербайджанцев проживают в России. Будут ли санкции бить и по ним? Приведет ли это обстоятельство к тому, что они начнут возвращаться обратно, в Азербайджан?
— Нельзя жить в обществе и быть свободным от общества. Доходы упадут, количество рабочих мест сократится. Ну, а захотят ли люди вернуться – надо спрашивать у них. Не так много азербайджанцев заняты в России на производстве. А сфера услуг не умрет точно.
Сейчас крайне маловероятно, что санкции против России будут ослаблены. Ранее была надежда – после подписания минских договоренностей, что западные санкции будут постепенно ослабляться, а экономические отношения с Россией нормализуются. Россия – важный торговый партнер для многих западных стран. Но нынешнее изменение тона западных лидеров в разговорах с Путиным и в последующих комментариях по ситуации на Украине означают, что об ослаблении санкций не только можно забыть, а более того, возникла серьезная вероятность их ужесточения. Такая ситуация открывает дорогу Азербайджану на российский рынок в тех его нишах, которые ваша страна способна заполнить.
— Происходящее на днях на линии соприкосновения, уничтожение армянского боевого вертолета со стороны Азербайджана, и путаница, возникшая вокруг этого, вызвали обеспокоенность. Что происходит в данный момент?
— По версии Минобороны Азербайджана, вертолет был сбит при атаке на азербайджанские позиции. По данным же “оборонного ведомства Нагорного Карабаха”, он подвергся обстрелу при выполнении учебного полета. Я свидетелем этого происшествия не был, потому принимаю к вниманию все версии. С заявлениями, призывающими к сдержанности и недопущению эскалации конфликта, сразу же выступили представители «Минской группы», США, ЕС и ОБСЕ. Очевидно, что ситуация обострилась, но я не верю, что это событие спровоцирует масштабные военные действия в регионе. Война сейчас не нужна никому. Азербайджанские власти рисковать не хотят, ибо результаты эскалации конфликта в данное время непредсказуемы. У Баку нет желания поставить на карту всё. Это понимают и Армения, и Россия.
— Какие в целом у России интересы по Азербайджану, на ваш взгляд?
— Россия хочет иметь в лице Баку надежного партнера. Отношения России и Азербайджана строятся в традиционной парадигме — тут договорились, тут может и не договорились, главное — поступательное движение. Понятно, что Азербайджан в первую очередь волнует судьба территориального конфликта с армянами. А у Армении нарастают внутренние проблемы. Но за спиной Армении стоит Россия, которая видит оправданную нерешительность Баку — с одной стороны, считает Армению своим ближайшим союзником — с другой, но при этом не хочет терять Азербайджан. Поэтому Россия будет дружески душить Азербайджан в объятиях, развивать сотрудничество и «откладывать разговор» о главном. В Карабахском вопросе Россия не может однозначно встать на сторону Азербайджана. В этой ситуации можно и нужно быть партнерами, но вряд ли можно быть союзниками.
Беседовал Эмиль Мустафаев
