COP29
Выходные дни на минувшей неделе в дипломатических ведомствах США, Европы, Ирана, Китая и еще целого ряда стран так и не наступили.
Госдепартамент продолжал объяснять европейским партнерам, что выход из Соглашения с Ираном и введение новых санкций — это прогресс, а совсем не то, что они думают. В Тегеране Рухани отбивался от настаивающих на его извинениях за заключение Соглашения консерваторов и требовал от Европы, России и Китая гарантий защиты иранских интересов. Пекин отчаянно торговался с Трампом об условиях частичного соблюдения санкций в отношении Ирана — в обмен на льготы для китайских компаний на американском рынке… Словом, работа кипела, и к сегодняшнему дню общие контуры «дорожной карты» введения новых антииранских санкций очерчены вполне конкретно.
Скептические усмешки в адрес Трампа, назвавшего их «эффективными и классными» оказались явно преждевременными. Как и надежды ряда экспертов на то, что Европа на этот раз поход США против Тегеран не поддержит, а Пекин вообще проигнорирует. За многие десятилетия использования против самых разных государств Вашингтон довел свое «санкционное оружие» и тактику его применения практически до совершенства. И если раньше это выглядело как «удары по площадям», что давало жертве возможность где-то обойти или как-то ускользнуть, то сегодня американцы научились поражать самые болезненные точки. Да еще и регулировать при этом силу удара — в чем-то «перекрывая кислород» полностью, а в чем-то — создавая иллюзию, что дышать еще можно.
Не будет теперь никаких «санкций вообще», которые хоть и осложняли жизнь, но оставляли простор для операций «черных рыцарей» — многочисленных компаний по всему миру, через которые Иран имел возможность и покупать, и продавать, и проводить финансовые операции. У компаний, инвесторов и финансистов, которые уже работают с Тегераном, есть от 90 до 180 дней для свертывания своей деятельности в Иране. После чего они будут лишены доступа на рынок США и отрезаны от финансовых институтов, контролируемых американцами.
Впрочем, в каждом отдельно взятом случае будет применяться индивидуальный подход — кому-то по политическим или иным соображениям срок «эвакуации» из Ирана вполне может быть продлен, тут уж как договорятся либо в частном порядке, либо на правительственном уровне. Ну и, кроме того, будут учитываться конкретные экономические реалии. Совершенно очевидно, что до конца года Япония и Южная Корея не смогут отказаться от иранской нефти. Как не сможет быстро диверсифицировать свой импорт энергоносителей Индия. А потому им будет предоставлена отсрочка, впрочем, не слишком уж и большая.
Собственно, нынешние санкции основной целью имеют именно нефтяной экспорт Ирана, иностранные инвестиции в стратегические отрасли его экономики, банковская сфера и возможное участие Тегерана в трансграничных экономических и логистических проектах. Проше говоря, задачей Вашингтона является сокращение доходов иранского бюджета от продажи нефти, лишение его возможности модернизировать промышленность, ограничение Тегерану доступа к новым технологиям и создание непреодолимых трудностей для финансовой системы Исламской республики. Главным образом — воздействуя на те государства и иностранные компании, которые рискнут действовать вопреки антииранским планам нынешней администрации США.
Практически единодушное «выражение глубокой озабоченности» европейскими партнерами американцев после решения Трампа выйти из Соглашения с Ираном породили было у некоторых наблюдателей и в администрации президента Хасана Рухани надежду на то, что ситуацию еще можно как-то спасти. Глава иранской дипломатии Джавад Зариф сейчас посещает столицы остальных участников этого Соглашения — от Пекина до Берлина — стараясь переломить развитие событий и предотвратить поддержку «пятеркой» — Китай, Россия, Франция, Германия, Великобритания — новых американских санкций.
Перед его вылетом в это «турне отчаяния» Хасан Рухани выступил с заявлением, в котором говорится, что «если оставшиеся пять государств [перечисленные выше участники «пятерки» — И.П.], подписавших соглашение, выполнят свои обязательства и обеспечат наши интересы, то договор останется в силе, несмотря на все старания американского и сионистского режимов». Но уже понятно, что это обращение станет «гласом вопиющего в пустыне».
И не столько потому, что разъяснение этого заявления замглавы иранского МИДа Аббас Аракчи в это воскресенье, 13 мая, сделал довольно бестактно и грубо, в ультимативной форме потребовав от «пятерки» гарантий сохранения сделки: «У европейских стран есть срок от 45 до 60 дней, чтобы предоставить необходимые гарантии по защите интересов Ирана и компенсации убытков, причиненных вследствие выхода США из сделки. В противном случае Иран примет вынужденные решения». Не в той ситуации сейчас Тегеран, чтобы говорить в подобном тоне.
Бесперспективность поездки Зарифа обусловлена в первую очередь тем, что в столицах, которые он посещает, решение о том, что ради Тегерана ссориться с Вашингтоном не стоит — уже состоялось. Бодрые заявления тех же немецких политиков о защите интересов национального бизнеса от антииранских шагов Трампа оказались перечеркнуты вчерашним выступлением главы МИДа Германии Хайко Маса, признавшего, что не видит «решения, как оградить компании от рисков, связанных с американскими санкциями». И, попутно, сообщившего, что в настоящий момент на переговорах европейских стран — участников так называемой ядерной сделки речь идет о том, возможна ли в принципе дальнейшая торговля с Ираном.
На Пекин Тегерану особо рассчитывать тоже не стоит. Впереди — важнейшие торговые переговоры Китая и США, благополучный исход которых для китайского руководства важнее всего остального. И за американские уступки на них политики КНР вполне согласятся «прикрыть глаза» на проблемы Ирана. Тем более, что о возможности таких уступок, в частности — в деле компании ZTE, попавшей под американские санкции из-за сотрудничества с Тегераном в 2011-2014 годах — Трамп в минувшие выходные намекнул вполне недвусмысленно.
Естественно, что все происходящее прямо затрагивает политические и экономические интересы Баку, которого уже в ближайшее время вежливо, но настоятельно попросят обозначить свою позицию по данной ситуации. С одной стороны — вроде как все и просто. У Азербайджана есть опыт поведения в аналогичной ситуации в период «калечащих санкций» против Ирана, вводившихся Обамой и «валькирией Хиллари» Клинтон. Причем, действия Баку в то время получили высокую оценку всех участников тех событий — и вполне заслуженно, это действительно был образец того, что называют «искусством дипломатии».
Но с другой стороны сегодня антииранская коалиция хочет от Баку нечто большего. Как минимум — одобрения своих действий. Насколько это важно, насколько весом Азербайджан с их точки зрения в иранских «раскладах» — наглядно продемонстрировал эпизод, когда израильтяне пытались «замазать» Баку соучастием в недавней мутной истории с «секретными архивами». Не первой, кстати, их акции, когда они старались создать у мирового сообщества впечатление об «антииранской политике» Баку.
Думаю, участников новой кампании против Тегерана постигнет разочарование. Они никак не могут понять, что Азербайджан — он не проамериканский, не пророссийский, не антииранский или антиизральский. Самостоятельность, осмотрительность и четкое соблюдение именно своих национальных интересов во внешней политике — вот одно из основных достижений Баку за последние десятилетия, если хотите — его «фирменный почерк». И совершенно не вижу оснований, почему и ради чего он должен отказаться от него в нынешней ситуации вокруг Ирана.
Игорь Панкратенко
