COP29
Китайская дипломатия по-прежнему в фокусе внимания международного политического и экспертного сообщества. Но теперь — с несколько другим оттенком. Ещё недавно, пока Пекин успешно выступал посредником в переговорах между Саудовской Аравией, а затем анонсировал свой мирный план по Украине, эксперты с уважением говорили об успехах китайской внешней политики и строили прогнозы, как сработает китайский мирный план по Украине. Но после визита Си Цзиньпина в Москву и его переговоров с Владимиром Путиным тональность комментариев изменилась. В мире открыто заговорили о возникновении «оси» Китай-РФ-Иран. Возможно, откровеннее других на этот счет высказался экс-советник президента США по национальной безопасности Джон Болтон в интервью британской The Telegraph: «Я считаю, что образуется ось Россия — Китай, к которой примкнут Иран и КНДР» — добавив, что это «настоящая проблема для Запада». А это уже меняет «цену вопроса» для Азербайджана.
В самом деле, наша страна всегда проводила, скажем так, сдержанную политику. Азербайджан не спешил и не спешит ввязываться в чужие геополитические разборки в призрачной надежде на дивиденды. Наша страна — активный участник, а сегодня — председатель Движения неприсоединения. Но вот насколько эту «геополитическую разборку» можно считать «чужой»?
Азербайджан является участником китайской инициативы «Один пояс — один путь», у нашей страны и КНР активное сотрудничество прежде всего в логистике. Но тем не нее Китай до последнего времени в число активных игроков на Южном Кавказе не входил. Однако сейчас ситуация меняется. Пекин укрепляет позиции в странах Центральной Азии. Попытка США перехватить инициативу во время недавнего визита в регион госсекретаря Энтони Блинкена не удалась, несмотря на неплохие стартовые позиции Вашингтона: Китай готов вкладывать деньги и технологии в государства региона, не особо вдаваясь во внутренние дела и не заморачиваясь по поводу гражданского общества, прав человека и развития демократии (увлеченность Вашингтона НПО-повесткой и непонятными «саммитами за демократию» не в первый раз оборачивается «выстрелом в ногу» собственной дипломатии). Наконец, как рассказывал Minval, китайские СМИ «обозначили» интерес Пекина к Каспию еще в 2019 году, причем практически тогда же Китай принял участие в совместных с РФ военных учениях, которые затрагивали и Каспий. Справедливости ради, их «каспийский» этап обошёлся без китайского участия, но такая военно-политическая география заслуживает внимания. Приход Китая на Каспий превращается в вопрос времени. И на фоне разговоров о формировании «оси» Китай-Россия-Иран это уже меняет ситуацию. С Россией у Азербайджана вполне добрососедские и, скажем так, предсказуемые отношения. А вот с Ираном ситуация уже другая. В последние годы, после победы Азербайджана над Арменией, официальный Тегеран старательно и планомерно накаляет ситуацию.
Здесь, конечно, очень много «если». Станет ли Пекин слишком уж активно ввязываться именно в региональные конфликты, притом что «фирменным знаком» внешней политики Китая всегда была позиция «мудрой обезьяны на хребте, которая наблюдает за боем тигров в долине»? Пекин уже осторожничает в отношениях с Россией и не торопится бросать перчатку США и Евросоюзу на украинском направлении. Тем более после того, как Байден уже отреагировал на визит председателя Си в Москву, подписав закон о рассекречивании части разведданных о происхождении коронавируса. В Китае по этому поводу уже занервничали. Да и с визитом в Москву есть, скажем так, «неясности». И продлился он меньше запланированного, и военный союз по его итогам как бы не обозначен. В «Поднебесной» явно осторожничают. Станет ли теперь Пекин ввязываться в противостояние Ирана и Азербайджана, где реакция Запада тоже может быть опасно жёсткой, а особых дивидендов для КНР не просматривается — вопрос, который стоило бы озвучить.
Но тем не менее уже нынешний этап сближения Китая с РФ и Ираном заставляет нашу страну просчитывать риски и искать варианты — и самостоятельно, и вместе с союзниками; Тем более что вряд ли те же США после визита Блинкена полностью «закроют» центральноазиатский вектор и отдадут регион на откуп Китаю — а сегодня, после вывода международных сил из Афганистана, Азербайджан остаётся единственной дорогой в этот регион. США при таком раскладе обречены на то, чтобы работать с Азербайджаном и странами Центральной Азии уже и по китайской повестке дня, и здесь очень многое будет зависеть и от конкретных предложений США, и от того, станет ли Китай играть в регионе роль «сдерживающего фактора» для того же Ирана или наоборот.
Но это все же вопрос будущего. Пока Китай осторожничает и только «подбирается» к региону. Другое дело — реакция иранской «муллократии». Где вполне могут, уверовав в поддержку Пекина, повысить градус противостояния с Азербайджаном.
И сколько крови будет прошито, пока в Тегеране поймут, что Китай во всех смыслах не подписывался под иранские мечты об азербайджанских землях?
Нурани, обозреватель
Данная статья подготовлена при финансовой поддержке Агентства развития медиа Азербайджанской Республики по направлению «Интеграция Азербайджанской Республики в мировое единство, развитие сотрудничества со странами региона, другими странами и международными структурами».
