COP29
Сильным всегда кажется, что все, кто рангом ниже, обязаны соглашаться с ними во всем и закрывать глаза на неблагоприятные обстоятельства. Включивший максимальные скорости предвыборной гонки Дональд Трамп демонстрирует чудеса гигантского слалома. Его не интересуют издержки и тем более болезненные стороны внешнеполитических вопросов, которые он решает с особым рвением.
Все, чего он добился в последние дни, непременно сопровождается с пометкой «исторический». Подписание трехстороннего соглашения с участием США, Сербии и частично Косово, такого же соглашения с участием Бахрейна, ОАЭ и Израиля – все это исторические события.
Если в случае с балканскими партнерами имел место конфуз, а в Белом доме попытались подсунуть сербскому президенту Вучичу документ, который подразумевал политическое признание Белградом и Приштиной друг друга, то в случае с ближневосточными друзьями ничего внештатного не произошло.
Трамп не позабыл анонсировать еще и «справедливую сделку» с Ираном, деликатно попросив Тегеран «подождать до выборов». Он даже заверил, мол, «если мы победим, то у нас будет сделка».
Почему-то хозяин Белого дома уверен, что после выборов в США Тегеран будет готов к подписанию договора. Он даже проявил сердоболие, отметив, мол, «Иран страдает, … их экономика рухнула, ВВП составит минус 27%, и никто о таком числе не слышал…». И столь трогательное замечание дало повод Трампу заключить, будто иранцы «очень хотят сделку, но предпочитали бы иметь дело с Сонным Джо (Джозефом Байденом)».
Возможно, у Трампа есть основания называть соперника по выборам «сонным», хотя столь циничная ирония не делает чести действующему президенту. Однако и у Байдена есть причины, чтобы называть Трампа сказочником. И вот почему.
История все время выносит приговоры не только по давно отшумевшим событиям, но и по свежим следам. Политика Запада на Ближнем Востоке представляет собой череду провалов и непростительных ошибок.
Основу этой традиции заложили британцы, кстати, имевшие обыкновение прокладывать не столько реалистичные пути для достижения целей, сколько чреватые, ибо их никогда не пугала большая кровь среди аборигенов. Далее по их лекалам стали действовать американцы, которые наломали дров не только для арабов и их соседей, но и для себя тоже.
В наши дни Трамп банально наступает на старые грабли, наивно веря, что заключенное между Израилем и двумя арабскими странами соглашение способно оздоровить атмосферу турбулентного региона. По сути, под «нормализацией отношений» с участием новой тройки надо подразумевать рождение военного союза под эгидой Вашингтона.
Таковых было в прошлом не один и не два. Печально известный опыт напоминает о судьбе Саадабадского пакта, который после второй мировой войны преобразовался в Багдадский пакт, потом на его обломках вырос блок СЕНТО, который тоже имел бесславный конец. Правда, эти союзы в основном были нацелены против Советского Союза. Они родились, но не успели даже расчехлить орудия, ибо Москва до середины 80-х имела средства для парирования западных козней.
Нередко левое движение в арабских странах путало карты американцам и британцам. Но не в этом интрига, а в том, что, создавая пакты и оборонные союзы, Запад скрещивал ежей и ужей, что по определению не могло давать ожидаемых результатов. Например, межу Ираном и Ираком, что были в рядах СЕНТО, имелись исторические споры. Входившая в блок Турция тоже не лобызалась с тем же Ираком.
Между участниками блоков вырастали и новые противоречия, которые показывали, что фигуранты силой привязывались к военно-политическим схемам Запада ради одной цели, чтобы в час испытаний бить по позициям советов. Национальные интересы стран, их внутренние проблемы абсолютно не трогали за живое англосаксов.
Сегодня врагом США и его ближневосточных друзей является Иран, против которого Вашингтон и заставляет дружить всех, кого только может.
Для Тель-Авива заключенное соглашение — большой прорыв, который позволяет надеяться на расширение круга арабских и мусульманских партнеров. Однако насколько крепкой окажется дружба, которой приносят присягу правители не очень-то структурированных институционально монархических образований?
Израиль добился успеха еще и в том, что получает доступ к границам Ирана. Ведь Тегеран удосужился окружить Израиль вполне боеспособными силами, борющимися с военной аннексией. Тегеран их достаточно сильно вооружил, и они практически готовы к священной войне против Тель-Авива.
Иранское присутствие в Сирии тоже стало головной болью для еврейского государства, которое приняло за норму утюжение военных объектов суверенной арабской страны, принимая их за иранские базы. Прокси война между Тегераном и Тель-Авивом идет полным ходом, и чтобы подтянуть резерв ближе к иранским границам, Израиль братается с ближайшими соседями заклятого противника.
Но что приобретают арабские страны, которые не могут осуществлять суверенную политику?
Эти государства хорошо вооружены, и являются своеобразным резервом Вашингтона на случай войны с Ираном. Но иметь хорошее оружие еще не есть гарантия успешности в боевом искусстве. История предыдущих арабо-израильских войн тому подтверждение.
Какие из арабов зоны Персидского залива воины, показывает еще и борьба на йеменском фронте. Флагман региона в лице Саудовской Аравии по фактам мучается с передовыми арсеналами. Ежедневно саудиты пускают на ветер многомиллионные средства, а продвижения на фронтах с повстанческой армией хуситов все нет и нет.
Тель-Авив, скорее всего, возьмется за подготовку эмиратских и бахрейнских передовых частей. Но главным для него станет укрепление плацдармов для собственных нужд на случай большой войны с противником.
Если говорить о возможностях произраильской группы и проинранского ополчения, то надо обратить внимание на одну существенную деталь.
Под флагом сопротивления израильскому давлению Тегеран смог консолидировать низы, то есть тех, кто ежедневно вынужден переносить удары израильской авиации, спецназа и мириться с тяготами блокадного состояния. В этих людях пассионарность зашкаливает. Они жаждут мести за многолетние унижения и потери.
Под флагом же израильского сопротивления ненавистному Ирану объединяются короли и эмиры, которые сами за сограждан принимают стратегические решения. Как воспринимают примирение с Тель-Авивом общественные, да и политические силы внутри ОАЭ и Бахрейна, никто предсказать не может. Неровен час, и обе страны превратятся в мишени для иранских ракет.
Как ни пытался Вашингтон приостановить ракетную программу Тегерана, ему ничего не удалось. Это означает, что Иран может накрыть огневым потоком не только военные объекты противников, но и накрыть всю нефтегазовую, промышленную инфраструктуру. У Тегерана есть план уничтожения технологической сети, обеспечивающей города и населенные пункты питьевой водой.
Если грянет война, она после себя оставит одни руины и громадные экономические воронки. Израиль является серьезной угрозой для Ирана, и ему придется подсчитывать потери, равно как и израильтянам не придется сладко.
У кого потери окажутся более ощутимыми, это еще большой вопрос. Но он окажется принципиальным только для пострадавших. В этом ряду ни Трампа, ни Байдена, ни Джонсона и других западных стратегов не будет точно. Они хорошо усвоили науку загребать жар чужими руками.
Трамп сокращает военное присутствие американцев на Ближнем Востоке, но не отказывается от инструментов влияния. Он делегирует полномочия гегемона послушным вассалам, для которых все происходящее является бальзамом на душу.
Это будет продолжаться ровно до тех пор, пока не заговорят пушки. Народам Ближнего Востока оно надо?
Тофик Аббасов, аналитик
