COP29Блиц-интервью minval.az c доцентом факультета международных отношений Санкт-Петербургского государственного университета, известным российским экспертом, Александром Сотниченко.
— Александр Анатольевич, согласны ли Вы с мнением известного политолога Збигнева Бжезинского, по поводу того, что Россия заинтересована в восстановлении влияния на Ближнем Востоке до уровня периода СССР, и хотела бы минимизировать присутствие США в регионе. Вместе с тем Россия не готова к «драматическим» усилиям,чтобы вытеснить Америку с Ближнего Востока? Чем аргументировано мнение политолога?
— Збигнев Бжезинский по-прежнему рассматривает мировую политику с точки зрения геополитического противостояния Евразии и Америки. Я полагаю, что по ряду позиций он не так уж и неправ. Однако, существует несколько важных отличий нынешней ситуации от существовавшей в ХХ в. Россия более не является идеологическим центром, альтернативным западному либерализму, хотя таковым ее продолжают видеть многие политические силы на Ближнем Востоке. За время, прошедшее с распада СССР, Москва так и не определилась с собственной стратегией развития. Ее политика остается интуитивной, и отношения с США здесь являются хорошим примером. С одной стороны, мы признаем, что Вашингтон поддерживает враждебные России силы в Украине, Грузии, развивает программу развертывания ПРО в Восточной Европе и расширение НАТО. С другой стороны, мы храним наши золотовалютные запасы в ценных бумагах США, признаем американское цивилизационное лидерство постоянно сравнивая наши достижения с американскими, равняемся на Голливуд в производстве кинопродукции и т.д. Именно с этим связано определенное нежелание вывода американских войск из Афганистана и, в целом, отказа Америки от вмешательства в дела Ближнего Востока.
Вместе с тем, России придется смириться с новой политикой США в регионе. Если ранее Вашингтон занимался распространением демократии с целью укрепления дружественных режимов и включения их в мировую экономическую систему на условиях доноров сырья, например, то в настоящее время его политика стала в значительно большей степени прагматична. Сейчас американцы отказались от попыток построения демократии на Ближнем Востоке, предпочитая играть на противоречиях между основными региональными игроками. Основная задача США – не допустить появления в Евразии серьезной геополитической альтернативы, а для этого следует, применяя проверенную политику «разделяй и властвуй», поддерживать в стане потенциального противника состояние вялотекущего конфликта.
— По оценкам западных политиков, сближение Ирана и США не устраивает Россию? А что думаете по этому поводу Вы?
— Думаю, что настоящее сближение Ирана и США может произойти только в ходе смены иранского режима. Однако, в ближайшей перспективе никаких перспектив для этого не существует. Вашингтон решил смириться с присутствием Ирана в качестве регионального игрока для поддержания баланса сил на Ближнем Востоке. В Иране это может вскружить некоторые горячие головы в руководстве из числа так называемых «прагматиков», которые склонны рассматривать Запад в качестве одного из возможных партнеров Ирана в пику России. Для России сотрудничество с Ираном принципиально важно, поскольку Тегеран заинтересован в приобретении высоких технологий, поставить которые из-за санкций может ему только Москва. В случае снятия санкций Россия перестает быть монополистом в этой области и может потерпеть убытки.
— На Ваш взгляд, будет ли достигнута договоренность по ядерному вопросу в Женеве, и какую роль в этом будет отведена российской политике, учитывая, что США рассматривают Россию как важного участника переговорных процессов на Ближнем Востоке, в частности в Сирии и в Иране?
— Определенно соглашение по ядерному вопросу в Женеве достигнуто все же будет, несмотря на то, что Запад никогда не будет разговаривать с Ираном на равных.Настоящее соглашение может быть достигнуто только в том случае, если Россия будет активно поддерживать иранскую позицию, а российско-иранские отношения перейдут на уровень стратегического партнерства.
Тамара Тагизаде
