Национальные особенности политического юмора во Франции

Национальные особенности политического юмора во Франции

Национальные особенности политического юмора во Франции

Во Франции стартует судебный процесс, который имеет все шансы стать знаковым судебным прецедентом. А еще — концентрированным выражением фарисейства и двойных стандартов. Напомним: президент Франции Эммануэль Макрон подал в суд города Тулон жалобу на художника Мишеля-Анжа Флори.

Протестовал «провинившийся» художник против «коронавирусных» ограничений. И изобразил президента Пятой Республики в образе Адольфа Гитлера — в нацистской форме с характерными усиками и челкой и названием возглавляемой им партии, стилизованной под свастику. Макрон счёл себя оскорбленным и подал в суд. Правда, статья, предусматривающая наказание за оскорбление президента республики, отменена во Франции еще в 2013 году, но вот наказание за публичное оскорбление осталось, и адвокаты Макрона намерены именно так квалифицировать действия художника. То есть, подчеркнём еще раз, речь не идёт о возможном наказании за «антивакцинную» пропаганду или за противодействие противоэпидемическим мерам. Речь именно об оскорблении президента Франции.

Национальные особенности политического юмора во Франции

А вот это уже интересно.

Конечно, суд еще впереди. И вынесет ли он обвинительный вердикт — пока еще вопрос открытый. Но совсем недавно тот же Эммануэль Макрон с пеной у рта доказывал право французского еженедельника «Шарли Эбдо» рисовать оскорбительные карикатуры на пророка Мохаммеда.

Есть, конечно, официальная версия: столь категоричное «прочтение» теме придало убийство сотрудников журнала и серия терактов, устроенных «джихадистами».

Нет, конечно, никто не спорит: убивать за рисунки недопустимо. И у террора, неважно, под какими лозунгами он творится, нет и не может быть оправдания. Но вот неоспоримо и другое: французский политический бомонд даже не пытался ответить на вопрос, а можно ли вообще рисовать столь оскорбительные для религиозных чувств карикатуры и не стоят ли за ними попытки разжигания исламофобии. Не было ни экспертизы, ни даже дискуссии — все заменили назидательные речи, что существует свобода слова, что юмор и сатира — ее неотъемлемая часть, что история политической карикатуры в Европе уходит аж во времена Ренессанса… Ну и, разумеется, никто не вспоминал, что Холокост тоже начинался с антисемитских карикатур в нацистском журнале «Штурмовик», а сегодня именно с них начинается экспозиция Музея Холокоста в Израиле.

И звучало это все вполне убедительно. Да, свобода слова — это огромная ценность, и это означает, что в медиа-пространстве может появиться что-то такое, что кому-то не понравится. И чувство юмора у людей разное. И понимать карикатуры «в лоб» не следует. Во все это можно было даже поверить — ровно до того момента, как на билбордах в Тулоне появились карикатуры на президента Франции Эммануэля Макрона. А нынешний хозяин Елисейского дворца, который еще недавно эмоционально и шумно защищал право «Шарли Эбдо» рисовать оскорбительные для мусульман карикатуры, взял и подал в суд, развернув свою позицию относительно свободы слова и «свободы карандаша» на 180 градусов. И оказалось, что «свобода карандаша» во Франции свои границы все же имеет. Просто проведены они весьма своеобразно. То есть рисовать оскорбительные для мусульман карикатуры на пророка можно, а вот выставлять в карикатурном виде президента Франции —ни в коем случае.

И да, это позиция не только Эммануэля Макрона. В связи с судебным иском президента, который подал в суд на художника, потому что обиделся на карикатуру, нет никаких возмущённых манифестаций, писем протеста и лозунгов «Я — Мишель-Анж Флори». В его защиту не выступают ни коллеги по цеху, ни правозащитники. Французские СМИ в знак протеста и солидарности не публикуют свои карикатуры на президента Франции.

И вот это молчание даёт куда больше пищи для размышлений относительно свободы слова и «свободы карандаша» в нынешней Франции, чем прежние громовые речи и отсылки ко временам Великой Французской революции.

Нурани, обозреватель

Теги: