16 июня полиция Еревана задержала россиян Светлану Богачеву и Михаила Бодрова — последнего выволокли из квартиры. Силовики требовали рассказать, где находится Татьяна Щукина — их соседка и стендаперша, известная своей политической позицией. Для этого полиция приходила даже на местную радиостанцию, где Щукина вела эфиры. А затем молодым людям предъявили обвинение: якобы они избили человека, о котором никогда не слышали. Полиция и адвокаты утверждают, что «политика тут не при чем» — но ситуация вызвала беспокойство у всего сообщества российских политэмигрантов в Армении. Об этом пишет издание The Village.
Последний раз питерская стендаперша Таня Щукина давала благотворительный концерт 27 мая — в подвальном баре в центральном районе Кентрон. Другие комики шутили про первые впечатления от Еревана и Тбилиси, но Щукина быстро перешла на куда более серьезный тон: рассказывала о войне и вынужденном отъезде из России. 15 июня они с друзьями открывали новый стендап-клуб: «Я очень тихо-мирно тут живу, — рассказывает Щукина, — Ходила только на открытые микрофоны».
А 16 июня утром девушка написала у себя в твиттере: «Полиция по приказу России арестовала мою подругу Свету и моего парня Мишу. Я скрываюсь за городом. Если меня вернут в Россию меня ждет тюрьма или смерть за шутки про Путина, антивоенную позицию, митинги и сотрудничество с Алексеем Навальным. Их держат в отделении и просят выдать мои контакты и местоположение. Задержали их совершенно незаконно».
Первой задержали Светлану Богачеву: утром 16 июня ей позвонили из полиции. Искали ее соседку Таню: они жили вместе с момента переезда в Ереван. Номер Светланы армянским полицейским дал предыдущий арендодатель. Богачева решила отправиться в отделение и попытаться разобраться в ситуации — ее лично еще ни в чем не подозревали. Бойфренд Щукиной — Михаил Бодров — при этом остался в квартире: не мог оставить домашних животных.
Параллельно полиция пришла в студию местного радио Radio Van FM: в своем твиттере Щукина заявила, что вела там несколько эфиров весной, а силовики же опрашивали сотрудников редакции, как с ней связаться. Эту информацию The Village подтвердил программный директор радиостанции Егор Глумов: «Да, сегодня приходили до 12 часов. Спросили и ушли. Лично меня в это время не было на радио, но мне об этом рассказали [другие сотрудники]. Татьяна действительно вместе с другим комиком провела несколько передач у нас на радио».
В отделении полиции Светлану Богачеву встретил подполковник: «Он начал задавать вопросы о том, как связаться с Таней, — вспоминает девушка. — На это я ему ответила, что не понимаю, почему я должна предоставлять ему подобные сведения, и что никаких контактов я представлять не собираюсь». После этого Богачева отказалась давать показания до момента, пока не подъедет адвокат.
Уже в присутствии адвоката Богачевой объясняли, что «Татьяну необходимо допросить в качестве свидетеля по делу о нанесении кому-то телесных повреждений». Инцидент якобы произошел 11 мая, в центре Еревана, районе Кентрон: но «Таня никогда мне не рассказывала, что была свидетелем нанесения кому бы то ни было каких-то телесных повреждений, — рассказала Светлана. — После этого мне сказали, что будут допрашивать уже в качестве подозреваемой». Об этом девушке заявил уже начальник отдела полиции района Эребуни. Ее снова перевели — на этаж ниже, в отделение Следственного комитета по району, в том же здании.
Следователем по этому делу представился мужчина по имени Артак Мелконян. Несколько часов она провела в коридоре в ожидании. Затем вместе с адвокатами Арменом Арояном и Арсеном Сарданяном — он часто занимается политическими делами — девушка пошла на допрос. Следователь Мелконян сообщил, что ее допрашивают в качестве свидетеля и в качестве обвиняемого одновременно: «Спрашивали — знаю ли я человека по имени Михаил Багдасарян». Это имя всплыло первый раз за весь день — до этого никаких деталей дела ни полицейские, ни следователи Бодрову и Богачевой не называли. Девушка ответила, что не знает такого: «После чего мне сообщили, что ему нанесли тяжкие телесные повреждения и меня тоже подозревают в их нанесении».
Тем временем в доме компании раздался стук: пришли уже за Михаилом Бодровым. Это были трое мужчин, которые представились полицией — хотя только один из них был в форме: «Как мне потом объяснили это было два опера и капитан полиции». Один оперативник был одет в белое поло и джинсы, другой — в белой футболке и «здоровенных очках».
«Я попросил показать их жетоны и документы, на основании которых они могут зайти на жилую территорию». Сотрудники показали, но при этом «их поведение было откровенно хамским: начали говорить, что [если не открою дверь], то они мне ее спилят, выломают», — вспоминает Бодров. «[Затем] они начали бесконечно, по кругу, задавать одни и те же вопросы про Таню: где она, как давно вы виделись». Один из сотрудников, в белом поло, который вел себя «наиболее хамски», открыл инстаграм и начал показывать совместные фотографии Бодрова и Щукиной: они прекрасно знали, кого ищут.
Михаил попытался выставить полицейских: «Я говорил: это все что вы хотели у меня узнать? Можете предоставить какие-то документы?» Мужчины сказали, что «все находится в отделе полиции: поехали с нами». Михаил вновь отказался: в итоге мужчины начали забирать его «силой». «Они не причинили мне никакого вреда, но хватали меня за руки, замахивались, очень долго выпихивали из квартиры. Но дали закрыть ее на ключ — хоть что-то». Животные, месячный котенок Дракула и взрослый лабрадор Щукиной, остались в квартире.
«Когда меня вытаскивали из дома, я начал орать: произвол, вы нарушаете мои права! На что они мне отвечали: „Это не Россия. Какие тебе тут права. Поехали“ Сбежались соседи, человек 15. [Мужчины] прямо заталкивали меня в машину. Двое сели спереди, один сзади». Это был все тот же мужчина в белом поло. «И он начал показывать мне знак: сжал кулак и начал бить ею по открытой ладони со словами „Вот так твою Таню“», — характерный жест, означающий половой акт.
Уже в отделе Бодров выяснил, что он, как и Богачева, проходит подозреваемым в деле о тяжких телесных. Щукину сотрудники полиции больше не упоминали. В присутствии адвокатов Бодрова обыскали: «пришли понятые, тут все нормально, ничего не подбросили, слава богу». У Бодрова забрали телефон, наушники, загранпаспорт и приписное свидетельство — все, кроме ключа: «адвокаты говорили, что так можно».
Все это время сама Татьяна Щукина была за городом: у России есть договор об экстрадиции с Арменией, — это знают все политэмигранты. И хотя по политическим делам страна еще никого не выдавала, первым становиться никто не хочет.
Щукина все решила сама приехать в полицию вечером: «сдаваться», как она писала в твиттере. У отделения скопились журналисты и неравнодушные русские экспаты, которые вели свои трансляции в чаты для мигрантов. Но полицейских на месте предложение девушки не заинтересовало: в отделении ей только бросили — «уходите». Мужчина в белом поло, который до этого показывал Михаилу, что он «сделает» с Щукиной — показательно ее не замечал: только «сделал вид, что поскользнулся и облил Таню и нашего адвоката кофе», говорит Михаил.
К тому моменту уже поднялась шумиха — к делу подключились глава Европейской партии Армении и местные правозащитники из ванадзорского офиса Хельсинкской гражданской ассамблеи. Официально Следственный комитет Армении заявляет, что у дела политической подоплеки нет: «Лица подвергнутые приводу в отделение полиции Эребуни задержаны за конфликт. Никакого отношения к Навальному данное дело не имеет, инцидент произошел в Армении. В настоящее время граждане РФ допрашиваются, никому из них не предъявлялось требование сообщить о местонахождении Тани Щукиной».
После десяти часов в отделении, вместо положенных по законом страны трех, привлечения журналистов и правозащитников, Михаила и Светлану освободили. Теперь их снова вызывают в полицию. «Мы понятия не имеем, что это и откуда взялось, — рассказывает Михаил, — Почему сначала с нас требовали контакты Тани, а потом сделали нас подозреваемыми в этом странном деле, не предоставив по нему ровным счетом ничего?» Татьяна Щукина сейчас ищет политическое убежище в другой стране.
COP29