Не потеряли ли своей рентабельности газовые проекты, инициатором которых стал Азербайджан? Какая участь ожидает курса национальной валюты, который считается предметом гордости страны? И кто регулирует в стране цены на жилье? Об этом и о многом другом наш корреспондент поговорил с экономистом, исполнительным секретарем гражданского движения «Республиканская альтернатива» (ReAl) Натигом Джафарлы.
— Натиг бей, давайте начнем нашу беседу с заявления президента Ильхама Алиева на “круглом столе” по энергетической безопасности на тему “Стратегии диверсификации” в рамках 51-й Мюнхенской конференции по безопасности. Президент заявил, что при нынешних ценах на нефть реализация газовых проектов коммерчески не привлекательна, но и этот проект должен быть осуществлен. На фоне падения цен на нефть, как считаете, не теряют ли рентабельности газовых проектов, инициатором которых был Азербайджан?
— Когда Азербайджан подписывал договора по строительству газопроводов, мировые цены на нефть, газ, да и вообще, перспективы развития этих рынков, были совершенно другими. Однако эксперты, влиятельные международные экономические организации предрекали, что в ближайшие пять лет в газовом рынке мира появятся новые игроки, месторождения, поставщики. Более того, меняется структура газового рынка: в мире стали отказываться от трубопроводных газовых проектов, переходя на транспортировку газа с помощью больших танкеров с сжиженным газом. И такой тренд продолжит свое бурное развитие в будущем.
Кроме того, в ближайшее время будет сформирована отдельная формула формирования цен на газ. То есть, в скором времени цены на газ будут формироваться по другим критериям, возможно, в результате этого цены на газ упадут. А проекты, как «Шахдениз-2» и «Южный газовый коридор» требуют огромных капиталовложений и по предварительным подсчетам, эти проекты оцениваются примерно в 48 млрд. долларов. Причем Азербайджан – один из главных участников проекта, 57% от общего капиталовложения приходится на долю нашей страны.
Выступление президента Алиева в Мюнхене стало очень примечательным, основной месседж в котором был направлен европейским странам. Он заключался в следующем: если в Европе хотят уменьшить зависимости от российского газа, то им надо помочь нам реализовать эти проекты, нужно привлечь как можно больше стран в проект, большие беспроцентные или низкопроцентные кредиты. Азербайджан только в текущем году вложил в эти проекты примерно 1 млрд. 200 млн. долларов, а в 2016- 17 годах капиталовложения должны составить не менее 6-7 млрд. Учитывая мировую ситуацию, уменьшение доходов страны, то резервов, которыми обладает страна, может просто не хватить для обеспечения капиталовложение в эти проекты.
— ГРКАР (SOCAR), кстати, повысила цены на газ в Грузии. По словам премьера этой страны, должны незамедлительно начаться переговоры с Азербайджаном для предотвращения роста цен.
— Дело в том, что ГНКАР пытается решить свои внутренние проблемы. Компания превратилась в большого монстра: имеет большой штат, взяла на себя огромные обязательства, а доходы резко падают. Разумеется, ГРКАР ищет возможности для привлечения дополнительных доходов в компанию. Причем компания в Грузии занимается не только поставками газа, но также владеет газораспределительной сетью. Если Грузия ратифицирует Европейскую энергетическую хартию, то может пожаловаться на ГРКАР из-за того, что компания, пользуясь монопольным положением на рынке, повышает цены на газ. Поэтому ГНКАР стоило бы быть очень осторожной, чтобы в будущем не стать объектом судебных разбирательств в Европе. Кстати, почти по такой же причине Евросоюз торпедировал реализацию «Южного Потока» со стороны России, потому что Газпром хотел стать владельцем сетей распределения газа в Европе, а это идет вразрез с принятой хартией энергетической безопасности.
— Ситуация вокруг маната все чаще стала вызывать дискуссии в экспертной среде. Как известно, правительство тратит большие деньги для стабильности национальной валюты. Что получает наша экономика от того, что манат останется высоким по отношению к доллару? Нужно ли пустить манат в свободное плавание?
— К сожалению, правительство в последние годы превратила манат в политический инструмент. Одним из символов стабильности в стране был объявлен именно курс маната. Такой политический ход был неправильным. В конечном счете, власти стали заложниками своих заявлений. Высокий курс маната окончательно добил производство и экспорт в ненефтяном секторе, который с каждым годом и так все больше и больше уменьшался. Поэтому внутренние производители не могут выдержать конкуренцию со своими конкурентами за рубежом.
Если рассуждать экономическими категориями, было бы правильным постепенная, не шокирующая девальвация маната, которая не стала бы ощутимой населением. И последнее выступление президента на заседании Кабмина говорит о том, что дорогой манат становится тяжким бременем для правительства и, скорее всего, если цены на нефть не изменятся, правительство будет вынуждено идти на мягкую девальвацию курса национальной валюты. Это трудный шаг, потому что 60% продуктов питания, около 90% одежды и 100% бытовой техники привозят из-за рубежа. И если курс доллара повысится внутри страны, возрастет инфляция и цены на завозимые товары подорожают. Правительство опасается того, что девальвация маната вызовет большую волну инфляции, что, в свою очередь, вызовет социальную напряженность в обществе. Но из-за того, что этот вопрос откладывался годами, правительство находится сегодня в очень трудном положении.
С одной стороны, резервы Центробанка тают на глазах из-за того, что поддерживается курс маната. За последние два месяца расходы Центробанка на удержание курса составили почти 2 млрд. 300 млн. долларов. Это огромные средства, учитывая, что Центробанк владеет резервами чуть больше 12 млрд. долларов. А с другой — до конца года правительство будет надеяться на повышение мировых цен на нефть и попытается впредь удерживать рост курса доллара по отношению к манату. Но я думаю, что удержание курса маната продолжится до парламентских выборов, а потом, скорее всего, нас ожидает мягкая девальвация маната.
— На фоне ощутимого кризиса в стране в разных компаниях проводятся сокращения. А в стране каждый четвертый гражданин берет потребительские кредиты. Людям практически нечем будет возвращать кредиты. К чему это может привести?
— В Азербайджане растет доля токсичных кредитов. То есть кредитов, которые либо трудно возвращать, либо их нужно списать в качестве невозвращенных. Объем этих кредитов уже превысил 1 млрд. манат. Если люди и дальше будут терять свою работу, (учитывая, что более 2 млн.300 тыс. граждан взяли потребительские кредиты), а также будет возрастать уровень токсичных кредитов, то в ближайшее время отечественный банковский сектор ожидает трудные времена.
Кроме того, на ситуацию влияет также ситуация в России. Дело в том, что множество потребительских кредитов были взяты семьями людей, которые работают в России. А мы видим, что заработки людей в России сильно уменьшаются и, разумеется, с каждым месяцем все меньше и меньше денег азербайджанцы посылают своим семьям, которые выплачивают свои кредиты.
— Сейчас людям часто стали звонить из банков и предлагать кредиты.
— Вся потребительская экономика была построена на этой пирамиде: банки выдавали кредиты, а за эти кредиты люди продвигали свой бизнес. И теперь эта цепочка разрывается. Это ударит не только по банковскому сектору, но также по сфере розничной торговли.
— Ощутим ли кризис в государственном аппарате? Например, есть информация о том, что зарплаты урезаются, а сумма денег, выплачиваемая неофициально, в «пакетном» виде, вообще отменена.
— Судя по всему, власти действительно начали понимать, что кризис и проблемы долгосрочны. Многие надеялись, что падение цен на нефть – временное явление. Но не учитывали один важный момент: бюджет страны в 2009 году составил 9 млрд. манатов, а сейчас общесуммарный бюджет страны составляет 25 млрд. долларов. С такими ценами на нефть и объемом добычи обеспечивать такие доходы просто невозможно.
И на фоне всего этого, правительство выбрало неправильный подход по созданию новых рабочих мест. За последние годы основной сектор, за счет которого создавались рабочие места, стал государственный сектор. Раздутые штаты госорганов стали большим бременем для бюджета и финансового положения этих структур. В будущем вполне ожидаемо, что в таких госучреждениях будут сокращения. Структуры, копирующие “Asan Xidmət”, вполне возможно, будут ликвидированы.
Мы предупреждали правительство, что нельзя всю экономику, успешный (в кавычках) рост, основывать на раздутых штатах госучреждений. Такая неэффективная модель уже дает сбои.
— Спасибо за ваше мнение, и напоследок хочу спросить вас о том, как образовываются цены на недвижимость в стране? Когда лопнет пузырь?
— В Азербайджане сформировался уникальный рынок недвижимости. Основную роль в этой области играют чиновники. Компании, которые занимаются строительством зданий, принадлежат или каким–то образом взаимосвязаны с министрами- олигархами. Поэтому нарушается экономический смысл этих проектов. В той же Турции компании в основном берут кредиты в банках и стараются быстрее завершить строительство, чтобы поскорее продать. А в Азербайджане эта схема нарушена, поэтому владельцев новостроек не так сильно волнует, быстро ли продадутся здания или нет. Люди, которые владеют ими, не влезали в долги, не влезали в кредиты, не имеют никаких обязательств. Цены на недвижимость формируются благодаря коррупции, а не спроса или предложения. Около 15 организаций имеют право контролировать эту сферу, и представьте себе, что каждый раз бизнесмену приходиться получать разрешение, мнение этих организаций. И коррупция приводит к росту себестоимости жилья. Если бы не было коррупции, один квадратный метр жилья, например, в Наримановском или Ясамальском районе, мог бы стоить около 300- 400 долларов за кв.м.
Кстати, приобретали в стране жилье в основном азербайджанцы, проживающие в России, Украине, Казахстане. Все квартиры, которые выставлены на продажу в Баку, принадлежат тем, кто живет в других странах. Теперь в связи с кризисом они больше не раскупают недвижимость, наоборот, распродают. Поэтому в ближайшее время я не ожидаю падения цен на жилье, но если тенденция низких цен на нефть станет продолжительным явлением, то цены на жилье резко спадут. Все понимают, что такие цены на жилье — мыльный пузырь, раздутый коррупционными схемами и шальными нефтяными деньгами. Во всех странах мира, переживших нефтяной бум, наблюдалась схожая картина.
Эмиль Мустафаев
COP29