Как сообщает AZE.az, «Рабочая газета» публикует к 70-летию Великой Победы материал под названием «Освобождая Украину, я защищал и свой Азербайджан».
«За форсирование Днепра командир роты гвардии лейтенант Мелик Магерамов и 15 бойцов его подразделения удостоены звания Героя Советского Союза. Мы публикуем воспоминания Магерамова об этом славном эпизоде его фронтовой биографии.
– В ПЕРВЫХ боях против немецко-фашистских захватчиков меня ранило. После госпиталя командовал взводом связи в отдельном лыжном батальоне. Но через два месяца снова был ранен. После выздоровления учился в пехотном училище. Окончив его, получил направление в пулеметное училище инструктором. И вот пришел приказ отправить группу офицеров на передовую. А меня не отпускают. Но я настоял: почти год нахожусь в тылу, другие воюют, а я… И мою просьбу удовлетворили.
В приднепровском лесу наш 218-й полк получил приказ немедленно форсировать Днепр. Глубокой ночью 26 сентября 1943 года мы направились к реке, где уже были переправочные плавсредства. Роту я разделил на три группы. Сначала двинулись самые опытные. За ними – остальные. Я ставил каждому бойцу отдельную задачу, предупредив, чтобы никто без приказа не стрелял.
Днепр окутался туманом, который помог нам пересечь реку незамеченными. Лодки ушли назад. А мы поползли к траншеям и залегли в нескольких метрах от них. Продрогли, шинель впитала влагу тумана, а тут еще «люстры» – немцы освещали местность вокруг ракетами.
Вдруг слышу шаги: гитлеровец пошел к воде. «Не вовремя, – думаю, – вторая группа только на подходе». И в эту минуту заскрипели уключины. Немец остановился. Если он крикнет, прикончу сразу его из пистолета, решил я, но тогда брать траншею придется не всей ротой, а только взводом. Еще скрип… И тут в небе зажглась ракета.
Гитлеровец бросился в окоп с криком: «Рус, рус!» Я скомандовал: «Вперед!» В траншею полетели гранаты.
В НОЧНОМ бою «ура» не кричат. Но мы в тридцать глоток выдали такое, что фашистам, наверное, показалось, что их атакует полк. В траншее завязалась рукопашная. Лут, Коврижко, Заседателев, а вот уже Вазиров, Мишенин, Груздев и Туртугашев орудуют прикладами автоматов так, что нельзя уследить за их движениями. Траншею очистили в считаные минуты.
Оружия нам враг оставил много. Так что сама собой решилась серьезная проблема, ведь чуть ли не весь боезапас у нас был израсходован. Правого берега Днепра достигла только половина второй группы. Проложенный по дну телефонный кабель вышел из строя. Форсирование прекратилось: немыслимо продолжать сражение при заградительном огне такой плотности. А мы отбивали одну за другой атаки фашистов. Если бы они знали, сколько нас осталось, действовали бы иначе.
Утром, не имея данных, что мы овладели плацдармом и остались живы, командование приказало открыть огонь по захваченной нами траншее. Как только первые снаряды упали у бруствера, я кубарем скатился на берег и стал размахивать фуражкой, чтобы дать знать о себе…
Пушки умолкли, а потом перенесли огонь в глубину вражеской обороны.
Вскоре от левого берега отчалили четыре лодки. Дошла до нас только одна. В ней, как и в трех утонувших, находилась радиостанция. Первым делом я передал артиллерии координаты скопления вражеской пехоты, а затем катюши накрыли несколько танков в зарослях кустарника и артиллерийскую батарею. Гитлеровцы потеряли контроль над нашим участком Днепра и стали отступать.
ДИВИЗИЯ начала форсирование широкой водной преграды. На второй день, преследуя врага, моя рота неожиданно застряла в болоте. Вокруг рвались снаряды и мины, вдавливая нас в трясину. Не заметил, как сзади подбежал ко мне офицер:
– Где Магерамов?
– Ложись, – кричу ему. – Не видишь, что творится?!
– Мне нужен Магерамов! – повторил он. Я не стал разговаривать, дернул его за ногу. За кочкой и познакомились. Оказалось, что он редактор дивизионной газеты. Ему приказали вручить мне лично свежий номер, посвященный нашей роте. Впрочем, это мало нас тогда волновало. Только после боя прочел дивизионку, которая открывалась небольшим стихотворением:
Навсегда запомни, воин, эту дату,
Как они, отважным и бессмертным будь,
Мелик Магерамов и его солдаты
Грудью через Днепр проложили путь!
На третий день в роте побывал командующий фронтом Константин Рокоссовский. Ему по душе были мои слова, что, освобождая Украину от проклятого врага, я защищаю и свой Азербайджан. Он по-отечески беседовал с воинами, на память сфотографировался. А вскоре пришла радостная весть: Указом Президиума Верховного Совета СССР шестнадцати бойцам моей роты присвоено звание Героя Советского Союза. В числе их был назван и я.
Впереди предстояли жестокие бои с гитлеровцами, которые стремились сдержать наступление наших войск. Но участь фашистов была предрешена.
День Победы я встретил на Эльбе».
Отметим, что в послевоенные годы Мелик Магерамов решил остаться на военной службе. Окончил Военную академию имени Фрунзе. Преподавал в Бакинском государственном университете.
