COP29
Интервью с политическим аналитиком и экспертом по международным отношениям и вопросам безопасности, членом Европейской академии наук и искусств, профессором Джетоном Кельменди.
— Каковы ваши ожидания от предстоящего визита президента Ирана Масуда Пезешкиана в Баку? Стоит ли ожидать более конструктивного подхода Тегерана к Зангезурскому коридору?
— Я думаю, что визит Масуда Пезешкиана в Баку, несмотря на свою значимость, вряд ли приведёт к кардинальным изменениям в позиции Ирана по поводу Зангезурского коридора. Важно отметить, что Иран уже длительное время выступает против любых геополитических изменений границ в регионе, и это касается, в том числе Зангезурского коридора. Пезешкиан, как я вижу, придерживается прежней линии, считая этот проект угрозой национальной безопасности Ирана и возможным шагом к увеличению влияния НАТО на Южном Кавказе.
Тем не менее я не исключаю, что визит Пезешкиана может открыть новые возможности для укрепления отношений между Азербайджаном и Ираном в других сферах, таких как экономика, культура и безопасность. Он сам подчеркивал важность сотрудничества с Азербайджаном и стремление решить проблемы, связанные с торговлей и транспортом. Это означает, что, хотя вопрос Зангезурского коридора останется непреломным, стороны могут сосредоточиться на других аспектах двустороннего сотрудничества, таких как устранение торговых барьеров или обмен опытом в области безопасности.
— Насколько визит Штайнмайера в Ереван и его заявления соответствуют принципам нейтралитета Германии? Каковы возможные последствия подобных провокаций для азербайджано-германских отношений?
— В ходе недавнего визита и встреч с президентом Армении Ваганом Хачатуряном и премьер-министром Николом Пашиняном Штайнмайер подчеркнул важность нормализации отношений Армении с соседями, включая Азербайджан. Он также высоко оценил признание Арменией территориальной целостности Азербайджана как ключевой шаг к дальнейшей нормализации.
Германия традиционно выступала в роли нейтрального посредника между Арменией и Азербайджаном, поддерживая мирное урегулирование конфликта в Карабахе. В этом контексте визит и заявления Штайнмайера соответствуют принципам нейтралитета Германии, поскольку направлены на поощрение диалога и сотрудничества между сторонами. Однако восприятие нейтралитета может различаться, и некоторые высказывания или действия могут трактоваться по-разному. Если Азербайджан сочтет заявления Штайнмайера предвзятыми или благоприятствующими Армении, это может негативно сказаться на азербайджано-германских отношениях. В таком случае возможно снижение уровня дипломатического или экономического сотрудничества, а также ослабление роли Германии как посредника в мирном процессе. Поэтому для сохранения своей репутации нейтрального медиатора и эффективного вклада в региональное урегулирование Германии необходимо продолжать подчеркивать свою беспристрастную позицию и взаимодействовать на равных с обеими сторонами.
— Может ли Берлин использовать армянский фактор для укрепления позиций ЕС в регионе в ущерб интересам Баку?
— В последнее время Армения предприняла шаги к более тесной интеграции с ЕС, включая принятие законодательства, инициирующего процесс сближения. Этот шаг можно рассматривать как попытку диверсифицировать международные альянсы и укрепить связи с Западом. В этом контексте Берлин и ЕС могут использовать активизацию сотрудничества с Арменией для усиления своего влияния в регионе. Тем не менее Германия последовательно заявляет о поддержке территориальной целостности Азербайджана и подчеркивает важность мирного и справедливого урегулирования конфликта в интересах всех сторон.
— Насколько вероятен открытый военный конфликт между Вашингтоном и Тегераном? Какие сценарии дальнейшего развития ситуации возможны?
— Что касается вероятности открытого военного конфликта, то, хотя напряжённость остаётся высокой, обе стороны пока не демонстрируют готовности к полномасштабной войне, осознавая её возможные последствия. Тем не менее риск эскалации сохраняется.
Сценарии дальнейшего развития событий могут включать возвращение к дипломатическим переговорам, при которых санкции могут быть частично ослаблены в обмен на ограничения иранской ядерной программы. Возможны и ограниченные военные столкновения, такие как точечные авиаудары или кибератаки, которые не перерастут в полномасштабный конфликт. Однако, если дипломатия окончательно потерпит неудачу, вероятность открытой войны возрастёт, что может привести к серьёзным последствиям для всего региона и мира. В этой сложной ситуации международному сообществу важно содействовать дипломатическому урегулированию и предотвращению дальнейшей эскалации.
— Может ли обострение напряжённости между Ираном и США повлиять на ситуацию на Южном Кавказе? В какой степени Азербайджану следует учитывать факторы ирано-американского конфликта в своей внешней политике?
— Эскалация напряжённости между Ираном и США может оказать значительное влияние на ситуацию на Южном Кавказе, особенно для Азербайджана. Эти события могут привести к изменениям в региональной динамике и потребовать корректировки внешнеполитического курса с учётом новых реалий.
Одним из возможных последствий является изменение системы альянсов и партнёрств. Тесное сотрудничество Азербайджана с Израилем уже вызывает обеспокоенность у Ирана, что отражается на двусторонних отношениях. Кроме того, в случае открытого конфликта между Ираном и США внешние силы могут попытаться усилить своё присутствие в регионе, что скажется на балансе сил и стабильности.
С учётом общей границы с Ираном и наличия крупной азербайджанской диаспоры на его территории, Баку важно поддерживать стабильные и конструктивные отношения с Тегераном, чтобы избежать возможных напряжённостей и обеспечить безопасность на границе. В то же время, для защиты национальных интересов Азербайджану необходимо продолжать диверсифицировать международные партнёрства и сотрудничать с различными странами и организациями.
— Каковы реальные шансы на подписание мирного соглашения между Азербайджаном и Арменией? Какие основные препятствия мешают окончательному урегулированию конфликта?
— Я считаю, что возможность подписания мирного соглашения между Азербайджаном и Арменией действительно значительно возросла благодаря прогрессу в переговорах. В марте 2025 года стороны достигли важного соглашения по тексту мирного договора, что стало историческим шагом к нормализации отношений и завершению многолетнего конфликта вокруг Карабаха. Это, безусловно, позитивный момент, и многие наблюдатели видят в этом значительное улучшение перспектив для региона.
Тем не менее, я полагаю, что остаются серьёзные препятствия, которые могут затруднить окончательное урегулирование конфликта. Одним из таких факторов является влияние внешних сил, прежде всего России. Россия традиционно имеет сильное влияние в регионе и, вероятно, попытается сохранить свои позиции, что может повлиять на ход мирных переговоров. В то же время стремление Армении укрепить связи с Европейским Союзом и США добавляет сложности, поскольку это усложняет геополитическую ситуацию и может привести к дополнительным разногласиям в переговорах.
Несмотря на достигнутый прогресс, я уверен, что для окончательного урегулирования конфликта необходимо преодолеть эти препятствия. Для достижения устойчивого мира обе стороны должны проявить политическую волю и готовность к компромиссу. Не менее важна конструктивная поддержка со стороны международного сообщества, которое должно быть активным участником в процессе, обеспечивая гарантию безопасности и соблюдения условий соглашения. Только при таких условиях можно ожидать настоящего и долгосрочного мира в регионе.
— Как могут измениться политика США и ЕС в регионе в контексте возможного кризиса с Ираном?
— Обострение напряжённости с Ираном может привести к пересмотру внешнеполитических приоритетов США и ЕС на Южном Кавказе. Они могут стремиться укрепить отношения со странами региона для обеспечения стабильности и ограничения иранского влияния. Это может включать увеличение экономического и военного сотрудничества с Азербайджаном и Арменией, а также поддержку энергетических проектов, направленных на диверсификацию источников энергоснабжения и снижение зависимости от Ирана.
