В России придираются к 2.5 миллиардному проекту Агаларова

— Арас Искендерович, почему местом для строительства был выбран именно остров Русский? Ведь куда проще, а главное, дешевле было бы возводить кампус на материке.

— Наверное, то, что возвести за 2,5 года здесь 40 зданий общей площадью почти в миллион квадратных метров сложно, понимали не только вы, но и весь мир. А Россия всегда идет по самому тернистому пути — ну хочется нам всех удивить. В данном случае это удалось. Но, наверное, главным фактором при выборе места была перспектива развития этой части Владивостока. Ведь Русский — это не крошечный, почти необитаемый остров, как пишут в столичной прессе. Это 100 квадратных километров, на которых живут пять тысяч человек. До строительства кампуса — можно сказать, в средневековых условиях. Сейчас же Русский вполне можно сделать современным научно-административным центром — на манер Сингапура.

— Я так понимаю, что стройматериалы тоже нужно было доставлять по воде?

— Конечно, но беда состояла еще и в том, что не было габаритных барж. Самая большая из них была рассчитана на пять большегрузных машин. С учетом того, что перевезти на остров нужно было 4 млн тонн стройматериалов, работали суда круглые сутки. Необходимость обеспечить 15 тысяч рабочих жильем и питанием при отсутствии водопровода была еще одной сложной задачей. Ведь если бы на острове случилось массовое отравление, масштаб скандала сложно себе представить.

— Перед началом строительства было много разговоров, что рельеф на острове также не способствует масштабным проектам.

— Конечно, здесь же кругом скальная порода. Все нужно было взрывать. А чтобы привезти сюда взрывчатку, необходимо было раздобыть специальные паромы и машины. Вообще можно сказать, что проблемы были буквально на каждом шагу. Например, песок приходилось возить из Кореи — на Дальнем Востоке его нет. При этом при закупке песок стоил 5 долларов, а на Русский приезжал уже по цене в 35. Разница набегала за счет оплаты фрахта, портовых сборов, разгрузки-погрузки. Вообще же мы потом подсчитали: из 70 млрд, в которые обошлось строительство кампуса, 18 вернулись в российский бюджет в виде налогов от нас и субподрядных организаций. Стройки такого масштаба выгодны для государства. Заказы получают металлургические заводы, предприятия, выпускающие на территории России гипсокартон, утеплитель. Ведь большинство стройматериалов, за исключением сантехники и окон, мы заказывали у российских производителей.

— Может, и при решении проблем с водой нужно было руководствоваться российским опытом. Ведь наверняка знаете, сколько нареканий было в адрес американской опреснительной установки (водовод с материка на Русский не проложили до сих пор, пресной же водой кампус обеспечивает опреснительная установка. — «МК»).

— Но она одна из самых современных в мире. Я, как человек основательный, прежде чем приобрести установку, изучил опыт других стран. Получилось, что лучше пока нет. Аналогичные используют на американских авианосцах и подводных лодках, где люди месяцами, а иногда и годами не просто моются этой водой, но и пьют ее. Американец, который обслуживает установку, употребляет только эту воду. Однажды попробовал продающуюся в местных магазинах бутилированную, но выплюнул ее со словами «это пить нельзя». Я пью только эту воду. Мало того, перед приездом на саммит АТЭС глав 21 страны санитарные службы каждого государства взяли пробы воды.

— Откуда же тогда появились слухи о несоответствии воды санитарным нормам?

— О воде я теперь могу лекции читать. Дело в том, что по американским стандартам ее кислотно-щелочной баланс должен быть 5,5, а по нашим — 7,5. Но новорожденных в США моют водой с кислотностью 5. Чтобы не было жалоб, я решил установить для наших студентов такие же параметры, что и для американских новорожденных. Это очень не нравилось нашим санитарным врачам. Они говорили, что моя вода не соответствует каким-то непонятным нормам. Но я знал, что будут разговоры, поэтому ежедневно сдавал воду на анализ в местную СЭС и получал заключения, что вода питьевая.

— То есть проблем с водой нет?

— Нет, но есть с ее количеством. Опреснительная установка в день производит 10 тысяч кубов. А с учетом того, что здесь будут учиться 20 тысяч студентов, а еще 10 тысяч жить, воды будет хватать впритык. Поэтому нужно либо увеличивать мощность установки, либо подводить водовод с материка. Кстати, это было предусмотрено за счет федерального бюджета, но до сих пор не сделано.

— Проблема с окнами тоже надумана?

— Да, я это уже не раз повторял. Зимой студенты использовали заоконное пространство вместо холодильника — выбрасывали туда на веревке мешки с продуктами, из-за этого перетерлись уплотнительные резинки и рамы стали негерметичными. Чтобы не было дальнейших разговоров, мы заменили уплотнители. А вообще в старое советское время, когда не было таких продвинутых стеклопакетов, люди заклеивали рамы бумагой. И не жаловались. Сейчас же то окна плохие, то спортплощадки не тем покрыты. А то, что там играют в туфлях, что баскетбольные кольца поломали в первый же день, никого не волнует.

— Сейчас идут разговоры, что кампус будут расширять: из-за увеличения количества студентов потребуются новые жилые корпуса. Вы будет участвовать в их возведении?

— Пока нам таких задач от государства не поступало.